"МЭ Среда" | 06.09.06 | Обратно

Крутые выборы

С председателем Конституционной комиссии Рийгикогу Урмасом РЕЙНСАЛУ беседует Татьяна ОПЕКИНА.

Фото Александра ГУЖОВА

— Эстония переживает сейчас процесс переизбрания президента. Первые три тура голосования в парламенте прошли безрезультатно. Впереди — назначенное на 23 сентября голосование в коллегии выборщиков. Если не возникнут неожиданности, борьба разгорится между Арнольдом Рюйтелем и Тоомасом Хендриком Ильвесом. Но уже сейчас, за две с половиной недели до выборов, в большом антракте этого политического спектакля, есть смысл и повод порассуждать о том, хорошо ли работает прописанная в статье 79 Конституции и Законе о выборах президента сама процедура. Пятнадцатилетний опыт показывает: преодолеть барьер в две трети голосов в Рийгикогу до сих пор — вот уже в третий раз — не удавалось. В чем тут дело? Слишком высокий барьер? Или слишком низкая политическая культура?

— Процедура избрания президента, обозначенная в законе, вполне позволяет осуществлять эту почетную миссию. Но удачной эту весьма уникальную систему выборов не назовешь, так как барьер в две трети голосов в Рийгикогу действительно высок. В других странах он не ниже, но только в первом туре. Во втором и третьем турах барьер постепенно снижается — сначала до 51 процента, потом до простого большинства голосов. Формирование состава коллегии выборщиков тоже далеко от совершенства, ибо представительство в коллегии непропорционально. Так, в Таллинне один выборщик приходится на 27 тысяч избирателей, в то время как в некоторых небольших волостях один выборщик может представлять не более ста избирателей. Действующая система исторически создавалась как компромиссный вариант, где за основу взяты положения Конституции 1938 года, обогащенные заимствованиями из германского опыта. Система, конечно, работает, но, повторяю, удачной ее не назовешь.

— В этом году была предпринята попытка наладить сотрудничество парламентских партий, чтобы в ходе предварительной работы общими усилиями постараться найти такого кандидата в президенты, который сможет преодолеть в Рийгикогу пресловутый барьер. Попытка не удалась. Ни Эне Эргма в первом туре, ни Тоомас Хендрик Ильвес во втором и третьем турах барьер не одолели. Давайте попробуем разобраться, почему. Никто не оспаривал саму идею предварительного сотрудничества. Увы, вне этого процесса с самого начала остался Народный союз. У народников был единственный кандидат — Арнольд Рюйтель, и партия ждала его согласия баллотироваться на второй срок. Остальные же четыре партии категорически заявили, что собираются избирать непременно нового президента, не Рюйтеля. Правильно ли, что вы сразу, еще на подступах к сотрудничеству, оттолкнули народников?

— Избрать президента в парламенте можно только в том случае, если все партии, представленные в Рийгикогу, согласятся несколько отступить от своих прежних позиций, чтобы сделать шаг навстречу взаимопониманию. Для этого были выработаны некие обязательные для всех условия, от которых можно было оттолкнуться. Этими условиями стали прежде всего уважение регламента Рийгикогу, позитивный взгляд на будущее развитие Эстонии, а также требование, чтобы кандидат в президенты не был руководителем высшего звена во времена советского оккупационного режима.

— Такое было поставлено условие?

— Да, и Центристская партия с ним согласилась. Народный союз, увы, был бескомпромиссным: если А.Рюйтель согласится, то только он — их кандидат. Но это же никакой не шаг назад, не поиск консенсуса, а просто террористический ультиматум.

— Что ж, народники, действительно, не сделали ни шагу назад. Давайте посмотрим, какой шаг назад сделала ваша партия (Урмас Рейнсалу — один из создателей и идеологов партии Res Publica, объединившейся сейчас с Исамаалийтом. — Т.О.). Для этого достаточно зафиксировать, изменили ли республиканцы-исамаалийтовцы свою линию поведения по отношению к Центристской партии. До сих пор, как известно, эта партия была козлом отпущения, любимой мишенью для критики со стороны политических сил правого толка и примкнувших к ним социал-демократов. И вот центристы, несмотря ни на что, поддержали идею сотрудничества, предложив, наравне с другими партиями, своих кандидатов в президенты — Ааду Муста, Тоомаса Варека и Энна Ээсмаа. И что же? Их кандидаты все до единого были вычеркнуты, ни один из них не вышел на финишную прямую. Почему же вас удивляет, что центристы покинули переговоры и поддержали А.Рюйтеля, который к тому времени дал свое согласие? Почему считаете их хитрецами и обманщиками? Может, это не они вас обманули, а вы сами себя обманули, поступив с ними так, будто они — политические маргиналы, а не самая популярная партия?

— Насколько я помню, первым из кандидатов, выбывших в самом начале, был Пеэтер Тульвисте. Для выдвинувшего его Исамаалийта это тоже было болезненно, но Исамаалийт не хлопнул дверью, не прервал процесса. На каждом этапе переговоров оставалось все меньше кандидатов, и, уверяю вас, четыре партии не договаривались во что бы то ни стало играть против центристов. Да, их кандидатов на финише не осталось, но, может, стоит задуматься над тем, почему именно таких кандидатов они предложили.

— Недавний договор центристов и народников о сотрудничестве, подкрепивший их общее решение поддержать кандидатуру Арнольда Рюйтеля для голосования в коллегии выборщиков, вызвал бурное неприятие остальных четырех парламентских партий. Почему? Ведь у вас тоже есть свой единый кандидат — Тоомас Хендрик Ильвес. Но у вас — договор, а у них почему-то пакт, сговор (прямо как в советском фильме, когда у одних — разведчик, а у других — шпион).

— Сам по себе договор двух партий — явление позитивное. Все дело в его содержании, а оно вызывает озабоченность, опасение, не призывают ли народники и центристы свернуть с того пути развития, по которому Эстония идет. Иначе говоря, не призывают ли они «повернуть назад», как сказал премьер-министр. Еще одно опасение касается юридической стороны договора, гарантом которого обозначен Арнольд Рюйтель. Я обратился к канцлеру права с соответствующим запросом. Его ответ был однозначным: действующий президент ни в коем случае не должен способствовать разброду в обществе, он должен оставаться нейтральным.

— Логика политической борьбы такова, что каждая из сторон фиксирует внимание на ошибках другой. Мне кажется, вы справедливо указываете на то, что действующий президент не может выступать гарантом договора тех или иных политических сил. Хотя имидж Рюйтеля, его осторожность и взвешенность, думаю, не позволяют усомниться в его стремлении быть гарантом стабильности. А теперь позвольте поинтересоваться, почему четыре партии привели к финишу кандидатуру Эне Эргма? Чем она показалась вам привлекательной? В политике Эне Эргма — чайник (по ее собственному признанию), с харизмой у нее проблематично (по признанию политологов), от общественной жизни далека так же, как ее наука астрофизика от земли (по признанию академика Энделя Липпмаа)...

— Я думаю, Эне Эргма — сердечный человек, лишенный всякой хитрости и коварства. Она выносит оценки людям и событиям на уровне здравого смысла, дает советы и рекомендации так, как считает справедливым. Хитрости и жесткости в сегодняшней политике достаточно, пора ее смягчать, и такие люди, как Эне Эргма, наверное, могли бы это сделать. Если посмотреть на Скандинавию, то там подобных людей в политике становится все больше и больше.

— Действительно, Эне Эргма — человек непосредственный. Когда в первом туре за нее единогласно проголосовали все 65 депутатов от четырех партий (включая и ее самое), она искренне назвала это хорошей, полноценной демократией. И столь же искренне сочла кризисом демократии то, что центристы и народники не взяли бюллетеней, не голосовали за нее. Вы лично подали даже протест председателю избирательной комиссии, назвав в нем то, что центристы и народники не голосовали, давлением со стороны лидеров их партий. То есть, если дружно, на одном дыхании 65 депутатов голосуют «за», то это единый порыв, а если остальные дружно не берут бюллетеней — это давление...

— Голосование было тайным, и у 65 депутатов, взявших бюллетени, была возможность, не боясь наказания, голосовать по совести, как они хотят, как считают нужным. У тех, кто бюллетени не брал, такой возможности не было. Конечно, их поведение соответствовало букве закона о выборах, но не его духу.

— В обществе много говорят о необходимости выборов президента всенародным голосованием. И хотя в парламентской республике президенту совсем необязательно иметь всенародный мандат, какова перспектива такого варианта?

— У нас уже была возможность нынче осенью избирать президента всем миром. Но мое прошлогоднее предложение воспользоваться выборами в местные самоуправления и провести референдум для изменения соответствующей главы Конституции отклонили реформисты, центристы и народники. И А.Рюйтель тогда не поддержал эту идею, хотя потом, после местных выборов, он сказал, что выступает за всенародное голосование. Сейчас в производстве парламента есть законопроект о всенародных выборах президента. Но если партии не сумеют между собой договориться, то и через 5 лет мы будем избирать президента по сегодняшней схеме.

— Отклоняясь от сегодняшней темы разговора, хочу под занавес спросить у вас, что же в конце концов произошло с партией Res Publica? Как получилось, что она растеряла многие свои первоначальные принципы, а реальная политика, течение реки под названием Жизнь привели ее не куда-нибудь, а к национал-радикалам? Ведь понятно, что Res Publica присоединилась к Исамаалийту, а не наоборот...

— Все логично, как в самой природе. Всякое действие рождает противодействие. Центристская партия и Народный союз договорились о сотрудничестве, выработали общую программу действий. То же сделали и мы.

— Давайте уточним. Res Publica и Исамаалийт де-факто объединились в одну партию, чего центристы и народники не делали. К тому же, пользуясь вашей терминологией, «противодействие» предшествовало «действию», ибо слияние ваших партий произошло 4 июня, а договор центристов и народников подписан в августе. Не будем лукавить, сегодняшние позиции партии Res Publica в парламенте и в обществе не совпадают. У вас самая большая фракция и самый низкий рейтинг, вот вы и решили таким образом его поправить.

— Действительно, как две реки, сливаясь, образуют большую реку, так и мы объединились, чтобы стать сильнее. Наша правоцентристская консервативная партия открыта для всех граждан, которые хотят сохранить в Эстонии ту модель развития, которая сегодня есть и которая приносит успех.

— Спасибо за беседу.