|
"МЭ" Суббота" | 17.02.07 | Обратно
Сгнившее небо и раскрашенный ад
Елена СКУЛЬСКАЯ,
литературный редактор
Русского театра
5 х фото Николая ШАРУБИНА |
В Русском
театре
состоялась премьера «Дядюшкиного сна»
У Достоевского почти всегда действует некий рассказчик это не сам писатель,
ни в коем случае это сплетник, бес, разносчик новостей, движитель скандала.
Постановщик Михаил Чумаченко сделал его человеком современным, прохаживающимся
по сцене с мобильным телефоном и с циничной развязностью объясняющим собеседнику,
что, мол, он сейчас занят, сейчас он в театре. Потом рассказчик - Александр
Кучмезов - берет запыленный том, раскрывает его и… современность как будто
бы поглощается прошлым, поглощается бесноватым достоевским миром, чтобы
к финалу снова выплыть, но уже другим театральным ходом - полным разрушением
и опустошением жизни.
В спектакле сохранен задыхающийся ритм фразы классика, точнее, не фразы,
но синтаксического периода, он накатывает валом слов, сердцебиением звуков,
многослойными придаточными предложениями, которые все вылезают и вылезают
одно из другого, доводя до истерики говорящего и сводя с ума собеседника.
То, что небо умерло, показывает нам художник Яак Ваус уже при раскрытии
занавеса: вздернутый купол церквушки с колоколами, лишенный самого здания
но действующие лица еще не знают, что и с ними уже все кончено, что их
лихорадочная жизнь - только видимость жизни, что их неудержимо влечет в
сторону «Бобка» - где мертвецы разговаривают в гробах.
Ах, Марья Александрова Москалева - Лидия Головатая - так мечтает об Испании,
где шумит Гвадалквивир, но ей и в голову не приходит, что в Испании не
только стучат кастаньеты и нежные сумерки обнимают влюбленных, там еще
есть картины великого Гойи, там крадутся вдоль стен персонажи его Каприччос…
А их раскрашенные копии вскоре сойдутся у нее в доме, чтобы устроить злобный,
истерический шабаш. (К ней явятся персонажи Юлии Поповой, Татьяны Маневской,
Любови Агаповой, Светланы Дорошенко, Елены Яковлевой, Татьяны Егорушкиной,
Екатерины Егоровой.)
В «Дядюшкином сне», когда Достоевский еще любил переговариваться с предшественниками
и шутливо перед ними раскланивался - перед Пушкиным, перед Гоголем, упоминается
неоднократно и Шекспир, вызывающий законное раздражение Марьи Александровны.
У Достоевского обращение к Шекспиру никак специально не расшифровывается,
но постановщик захотел прочитать именно этот символ, придав ему принципиальное
значение. У Шекспира перелом в «Гамлете» происходит в тот момент, когда
Гамлет советует загнанной в угол Гертруде покаяться в содеянном и не грешить
впредь. Это - единственный выход, единственный путь к спасению.
Зина Екатерины Жуковой смотрит на свою мать - властительницу маленького
городка, разыгрывающую бесконечные спектакли в духе Фигаро перед теми,
кого она втягивает в водоворот бессмысленных сюжетов, - с отвращением.
Прикосновения матери ей противны, провинциальная чрезмерность, сквозящая
в каждом преувеличенном жесте и каждой трагической интонации, вызывает
тошноту (Уж лучше карикатурный отец в исполнении Олега Рогачева). Но тут
дело в том, что Зина видит в матери не постороннего, чуждого ей человека,
но свою будущность видит, что в глубине души, под очаровательной внешностью
скрывается в ней тот же монстр. Но именно возможность увидеть себя в кривом
зеркале матери и дает ей силы в конце концов раскаяться, покаяться и самой
себе и всем окружающим дать клятву не грешить впредь. (По Достоевскому
мы знаем, что раскаяние это продлится недолго, что план удачного замужества
будет выполнен, но спектакль об этом не говорит, оставляя надежду на просветление.)
Раскаивается и Мозгляков - достойный соперник Марьи Александровны в умении
плести интриги. Илья Нартов показывает своего героя то жалким, то смешным,
то самонадеянно-глупым, то озлобленным, истово включающимся в театральные
построения Москалевой и даже побеждающим ее, но способным в финале ужаснуться
содеянному. Раскаивается за секунду до смерти Князь Херардо Контрераса,
раскаивается в бессмысленной, пустой, никому не принесшей радости жизни.
Контрерас провел своего персонажа от смешного до трагического, вырастив
из полубезумного старика маленького человека, который когда-то поразил
воображение Гоголя и перешел по наследству к Достоевскому… Важна в спектакле
линия Настасьи Петровны - Юлии Яблонской: человеку хочется любви, признания,
хочется, чтобы его поняли, тогда, в благодарность, он будет хорошим, он
постарается. Но ежели его оттолкнуть, ежели посмеяться над его простодушием,
о, тогда он покажет обидчикам!..
…На сцене ничего не остается, кроме темноты и дымных закоулков ада. Рассказчик
уносит труп Князя. Пусто и безнадежно.
|
