"МЭ Среда" | 30.05.07 | Обратно

Иллюзии и трофеи

С председателем Тартуского отделения Союза писателей Эстонии Берком ВАХЕРОМ беседует Татьяна ОПЕКИНА

Фото из архива «МЭ»

— Несколько лет назад, когда партия Res Publica только утверждалась на политической сцене Эстонии, вы, молодой человек, вступили в эту молодую, еще до конца не сложившуюся организацию, чтобы принять непосредственное участие в общественной жизни. За четыре года партия пережила бурную историю — одержала ошеломительную победу на выборах-2003, пришла к власти, ушла из власти в оппозицию и, наконец, присоединилась к Исамаалийту. То есть исчезла как самостоятельный политический субъект. Как вы лично оцениваете этот путь? Вы все еще состоите в рядах теперь уже объединенной партии?

— Видите ли, я покинул партию республиканцев еще тогда, когда внешне казалось, что дела идут совсем неплохо; но поскольку я видел внутрипартийную жизнь изнутри, то понимал, что падение неизбежно. Ради личных властных амбиций партийная верхушка пожертвовала той самой «новой политикой», ради которой Res Publica создавалась, и объединение с Исамаалийтом ничего в этом плане не изменило, разве что более рельефно обозначило внутрипартийные конфликты. Наверное, я не единственный человек, чьи ожидания и надежды были обмануты, и когда я вижу, что многие ключевые фигуры той партии Res Publica, в которую я вступал, до сих пор ничему не научились, у меня нет ни малейшего желания объединяться с этой партией в ее новом обличье. Быть может, в будущем, когда новое поколение скажет свое слово, объединенная партия станет серьезной политической силой.

— В субботу объединенная партия провела съезд, на котором избрала своим председателем Марта Лаара — личность в эстонской политике яркую и неоднозначную. Какова ваша оценка его привлекательности как лидера?

— Не знаю, что ответить на этот вопрос, ибо мне лично не приходилось сталкиваться с Лааром как с руководителем. Хотелось бы надеяться, что как историк он извлек уроки из недавних событий или, по крайней мере, сделает это сейчас, когда Eesti Ekspress публикует новые неудобные факты времен зарождения Исамаа.

— Эстонские средства массовой информации активно противопоставляют сегодня двух политиков — Андруса Ансипа и Эдгара Сависаара. Противопоставляют со знаками «плюс» и «минус». Ансип — герой, Сависаар — пария. Как вы относитесь к такой оценке, к такому противопоставлению?

— Я принадлежу к тем, кто поставил свою подпись против Сависаара, потому что считаю его деятельность опасной для государства и иллюзорной для тех, кого он считает своими избирателями, — местных русских. Будучи наиболее авторитетным политиком в их среде, он ничего не сделал для смягчения напряжения в их болевой точке, наоборот, подогрел это напряжение. Сависаара не интересуют русские, Сависаара интересует сам Сависаар. В то же время мне представляется проблематичным также и поведение Ансипа при объяснении им своего решения. Общая ошибка всей политической элиты состоит в том, что, получив много голосов на выборах, она, эта элита, считает, что у нее есть право решать и за тех, кто ее не поддерживает, не спрашивая у этих людей совета, а в случае неудачи не неся перед ними никакой ответственности.

— Андрус Ансип на данный момент, судя по рейтингу Партии реформ, представляется национальным героем. Принято считать (не без оснований), что реформисты отражают и защищают интересы наиболее благополучного слоя предпринимателей. Но сегодня высокий рейтинг реформистов, и Ансипа лично, объясняется, конечно же, идентификационным моментом, тем, что обозначается емким словом «eestlus». Как вы думаете, почему через 16 лет после восстановления суверенитета Эстонии этот идентификационный момент, а проще говоря, национальная карта столь важна и востребована?

— Эстонцы — народ уникальный. Сколько их в мире, народов величиной с миллион, у которых есть свое государство и свой язык? Понятно, что нам это дорого, что мы хотим это сберечь. В то же время с ксенофобией далеко не продвинешься. И если мы будем придерживаться мнения, будто только у эстонцев есть право судить о нас самих, то легко окажемся в культурной изоляции. Что касается реформистов и Ансипа, то прежде всего я считаю их прагматиками. Они воспользовались подходящим моментом, чтобы популистским актом поднять свой рейтинг, и преуспели в этом. Но какими будут отдаленные последствия этой скоропалительной победы?

— Самыми большими критиками действий правительства Ансипа в ходе Бронзовой ночи и после нее были известные эстонские социологи и политологи, университетская профессура. Но их голос, их аргументы и доводы были полностью проигнорированы. Почему? Разве советники Ансипа умнее и мудрее известных и признанных экспертов, ученых? Почему в маленькой стране не используется вся совокупная компетенция общества?

— Не знаю. Быть может, это пережиток советского прошлого? В эстонском языке есть выражение «Дал Бог должность, даст и разум». Увы, увы... Но это проблема не только сегодняшнего правительства, с партией Res Publica было то же самое. Многие политики считают, что если в результате успешной рекламной кампании они получили значительное количество депутатских мест в Рийгикогу, то они лучше всех знают, как идет жизнь в государстве и как она должна идти. А потом удивляются, что люди их почему-то не уважают. Надеюсь, что пережитые нами потрясения заставят политиков больше консультироваться со специалистами.

— Могли бы вы купить или надеть на себя черную майку, выпущенную редактором ежемесячника Keskus Юку-Калле Райдом, с перечнем «вашистов» — известных политиков и ученых, критиков действий Ансипа? Как вы вообще относитесь к повторной инициативе (первый раз майка — kommarid ahju!) скандального журналиста?

— В действительности Юку-Калле Райд эрудированный и общественно активный, с высоким болевым порогом человек. Похоже, однако, что эти его акции с футболками не являются политически независимыми.

— Вы назвали большой ошибкой состоявшуюся 20 апреля в Доме писателей вечеринку с соответствующей символикой, организованную в день рождения Адольфа Гитлера некоммерческим объединением «Новая Европа». Один из участников этого объединения и этих ежегодных вечеринок — финн Ристо Микаэл Тейнонен, которому правительство Марта Лаара предоставило эстонское гражданство за особые заслуги. Тейнонен считает вечеринки чисто развлекательным мероприятием для узкого круга людей, а не политикой. Может ли старшее поколение, пережившее ужасы войны, спокойно и безразлично относиться к подобного рода «развлечениям»?

— Эстония, конечно же, не является фашистским государством, как настойчиво утверждает российская пропаганда; Россия сама порой ведет себя по-фашистски, когда на ее территории соответствующим образом обращаются с представителями малых народов и чужестранцами. Но известная опасность в Эстонии есть, и названный вами случай действительно явил общественности убедительное доказательство того, что скинхеды — лишь надводная часть айсберга, ибо действительную опасность нередко представляют внешне вполне благопристойные и вежливые, преуспевающие люди, научившиеся скрывать свои настроения, не демонстрировать их. Все вместе и каждый в отдельности, мы должны в ежедневном общении осуждать, пресекать любые проявления ксенофобии. Если бизнесмены, беседуя за кружкой пива, походя называют темнокожих «сажей», это не что иное, как обыкновенный нацизм. И это надо предупреждать как среди эстонцев, так и среди неэстонцев. У тупоумных и узколобых нет национальности. Вообще национальное высокомерие не помогает развиваться ни одному народу.

— Были ли бурные апрельские события в Таллинне стрессом для вас лично? Ожидали ли вы что-либо подобное? Каким вам видится выход из создавшегося положения?

— Обо всем этом уже много говорено и написано. Но один аспект, на мой взгляд, остался до сих пор без внимания. Уверен, что для многих людей Бронзовый солдат не был в первую очередь ни историческим, ни политическим монументом, он был неким исключительным ностальгическим знаком в городском пространстве, которое в наше время столь быстро и агрессивно меняется. Мне тоже нравилось мальчишкой разглядывать солдатские монументы. Да что там монументы, я с огромным интересом смотрел по утрам в воскресенье телевизионную передачу «Служу Советскому Союзу!». Ордена из жести на груди, игрушечное ружье через плечо — и я усердно марширую перед экраном. Маленькому мальчику нужны мужественные примеры для подражания, нужны образцы, и он не думает, выбирая их, о политике. Потом, позже ему может быть даже неловко от этих воспоминаний, в то же время от них веет детством и неким теплым чувством, подвергающимся огромному давлению со стороны нашего изуродованного властью денег общества. Наверняка многие молодые русские парни испытывают что-то подобное, хотя и стесняются в этом признаться. И — обратили ли вы внимание? — после переноса Бронзового солдата агрессия многих погромщиков была направлена не на людей, а на город, и похищенные в магазине вещи были прежде всего трофеями. Это была своего рода месть чужому материалистическому и эгоистическому городскому пространству — месть за уничтожение иллюзий своего детства. Это был скорее ребяческий, нежели политический акт. Недавно я написал в Postimees, как много для эстонцев и русских моего поколения значит фильм «Приключения Электроника». Почему мы не умеем эту общую память ценить и осознавать? Если бы мы это умели, если бы мы ценили эту часть того общего прошлого, которое у нас было, не ощущался бы перенос Бронзового солдата местными русскими как агрессия против их личной памяти. А владельцам и арендаторам недвижимости при переделке и переустройстве городского пространства надо быть очень внимательными: бесцеремонное, грубое вмешательство в привычную среду обитания накапливает в людях беспокойство и напряжение, которое однажды может взорваться в другом месте и в другом контексте.

— Спасибо за беседу.