|
"МЭ" Суббота" | 08.09.07 | Обратно
Учебник 90-х
Николай ХРУСТАЛЕВ
В это, кажется, трудно поверить, но нынешний год стал временем 10-летия фильма, который однажды ознаменовал своим
появлением новую страницу российского кинематографа, сразу стал культовым и одним махом возвел в статус звезды
Сергея Бодрова-младшего.
На прошедшем недавно в Выборге фестивале «Окно в Европу» в рамках специальной программы картине Алексея
Балабанова «Брат» посвятили вечер, а у корреспондента «МЭ»-«Субботы» появилась счастливая возможность задать
несколько вопросов исполнителю одной из главных ролей - популярному актеру Виктору Сухорукову. Тем более, что с
нашей страной у Сухорукова связаны особые воспоминания, участие в картине Харди Волмера «Мои Ленины» принесло
в свое время Сухорукову один из его самых первых кинопризов.
- На самом деле я удивлен, что в последнее время стали придумывать торжественные
мероприятия по поводу разного рода дат, 10-летий, 15-летий и так далее.
Так мы скоро начнем отмечать годовщины отплясываний «гопака» по какому-то
великому поводу.
Хотя, возможно, само по себе это и правильно напоминать, если речь идет
о чем-то действительно значительном. И тут вспомнить о фильме «Брат» будет
все же уместно. А к нему у меня очень определенное, конкретное и ясное
отношение.
Удивительное дело: 10 лет назад этот фильм произвел и фурор, и стал поводом
для немалого скандала, был принят противоречиво, сопровождался дискуссиями,
находились те, кто возмущался и обижался, обвиняли нас во всех смертных
грехах, вплоть до нелюбви к своей родине, и отсутствии политкорректности.
А сегодня - и это мое глубокое убеждение - картину «Брат» режиссера Алексея
Балабанова, снятую в 1997 году с Сергеем Бодровым в главной роли, можно
назвать учебником 90-х годов. По нему люди будущего могут, не ошибившись
в выборе, изучать 90-е годы прошлого века в России, моей стране.
- А каким лично для вас, Виктор, был тот самый 97-й год?
- Не стоит опять повторять, что 90-е годы были вообще сумбурными, одна
страна уходила, другой еще только предстояло прийти, и никто не знал, как
быстро это произойдет. Это было самым ужасным: одно разрушалось, другое
не начиналось, и никто не знал, с чего начинать, что брать с собой, а что
выбросить за ненужностью. Но, странное дело, именно 97-й год для меня был
ярок, плодотворен и интересен. Я был нужен, востребован, работал, и как
ни странно, в тяжелейшие для страны и кино времена я чувствовал себя ве-ли-ко-леп-но!
- Стал ли фильм «Брат» новой точкой отсчета в вашей биографии, или был
одним из многих?
- Назвать его точкой отсчета не могу, не могу назвать и лучшей своей картиной,
в ней я просто здорово поучаствовал, просто сыграл благодаря Балабанову
очередную, возможно, несколько необычную для себя роль. Да, я познакомился
на картине с Сергеем Бодровым, но и до него у меня было немало других знакомств.
То есть, каких-то грандиозных событий в связи с «Братом» в моей жизни не
произошло, для меня это была очередная художественная история. И сегодня,
не скрою, я люблю и первого, и второго «Брата», тем более, что второй сделал
меня суперпопулярным, известным в народе, но если по-честному, по-профессиональному,
то на вопрос о любимых картинах говорю: их три - «Комедия строгого режима»
по Довлатову, «Про уродов и людей» Алексея Балабанова и «Бедный, бедный
Павел» Виталия Мельникова. В эту обойму фильм «Брат» не входит.
- С чем, если говорить о частностях и профессии, связаны у вас воспоминания
о «Брате»?
- Я не люблю водить автомобиль, никогда не водил и не буду водить. Балабанов
посадил меня в «линкольн» с двумя педалями, я ехал по пустынной субботней
улице, когда было мало машин, а в каждом переулке стояло по милиционеру,
чтобы, не дай Бог, кто-то случайно не выскочил. Перед тем я на полигоне
тренировался на машине, которая снималась в картине, потом я сел за руль,
и вы можете обратить внимание, как в сцене, где Витя Багров едет с братом
на машине, несмотря на то, что задница у меня была мокрая от страха, руки,
что держали этот руль… Многие, кто заметил эти руки, думали, что я по меньшей
мере ас, что провел за рулем всю жизнь.
- Как бы там ни было, но вас, бритоголового, неординарного нередко отождествляют
именно с героем этой картины, хотите вы этого или нет. Как вы избавляетесь
от этого неуместного штампа?
- Рассказываю, ко мне эта проблема не имеет никакого отношения. Кроме того
разве, что, как меня Балабанов побрил, так с тех пор, с 97-го, я живу и
существую бритоголовым. Но ведь и Балабанов был не первым! А первым побрил
меня в «Бакенбардах» Юрий Мамин, и случилось это в 89-м году. Посмотрите
картину, и в финале вы увидите Виктора Сухорукова под знаменем Владимира
Маяковского с круглой блестящей головой. Что же касается штампа, клейма,
отпечатка роли на мне самом - никаких отпечатков не было, было лишь одно
сугубо чистое исполнение роли, игра Сухорукова в конкретного персонажа
- Витю Багрова по кличке Татарин. Посему ничего общего Виктор Багров-Татарин
с Виктором Сухоруковым не имеет.
- Предполагаю, что нередко вам задают и еще один нелегкий вопрос, насколько
совпадают или не совпадают ваши взгляды и точки зрения с точками зрения
режиссера Алексея Балабанова, с которым вы работали не только на «Брате»
и репутация которого достаточно противоречива.
- Не думаю, что она у него противоречива. Он сам по себе противоречивый
художник, но в этом его особенность, его гений, что не угадать его, не
раскусить. Очень многие воспринимают его чересчур прямолинейно, однобоко,
однозначно, а он не инфузория, он не примитивен, он действительно ярчайшая
фигура времени, потому и интересен. Я считаю, что он сознательно провокативен,
агрессивен, думаю, что он суперхудожник моего кинематографического времени.
Другое дело, что критики его творчества принимают или не принимают сделанное
им, но тут уже дело позиции, вкуса, общественно-политической, социальной
ориентации.
- Не стоит говорить о том, что нынешний разговор о «Брате» не может не
быть окрашен и печалью, памятью об ушедшем Сергее Бодрове-младшем. Десять
лет назад он ведь не был еще той звездой, о которой мы говорим сегодня?
- Конечно, не был, и что? Пересмотрите сегодня картину «Кавказский пленник»,
и все сразу встанет на свои места, она стала предтечей, обещанием расцвета,
свидетелями которого мы позже стали. Так что выбор Балабанова был правилен,
точен, тут все совпало - и сюжет, и герой, и выбор на его роль Бодрова.
Вот и получилось, что на «Брате» встретились умные, нормальные люди и сделали
кино, которое сегодня можно назвать историческим, документом эпохи.
- За те годы, что знаем вас, лично вы изменились, остепенились?
- Конечно, я изменился. А остепенился ли? Разве мы сами себя останавливаем,
когда для этого нет повода, случая, экстремальных обстоятельств? Человека
вынуждает меняться жизнь, среда, мысли об имидже. На сегодняшний день в
этом мире я существую органично, естественно. Потребуется похулиганить
- похулиганю, ругнуться - ругнусь, восхититься - радуюсь этому. Главное
- оставаться самим собой, не обижая мир, который тебя окружает.
|
