"Молодежь Эстонии" | 17.01.08 | Обратно

Суд да дело: уголовное или политическое?

По виртуальным и печатным откликам в прессе на начавшееся в суде рассмотрение дела «организаторов массовых апрельских беспорядков» ответить на вопрос, вынесенный в заглавие, трудно.

Игорь Грязин (Партия реформ) в Eesti Päevaleht on-line пишет, например, что «суд определенно не политизирован, поскольку рассматривает конкретное нарушение общественного порядка». Но «вероятно, эстонскому государству неполитизированность судебного процесса над апрельскими бунтарями надо будет разъяснить странам Запада. Это будет вполне нормально. В функции нашего государства входит проведение собственной политики и ее разъяснение».

Поведение на заседании подсудимых, которые «держат себя заносчиво и перебрасываются шутками», по мнению Грязина, «отражает их нашистскую ментальность, относящую корректность и вежливость к человеческим слабостям».

Сегодня апрельские события «следует рассматривать в контексте послематчевых стычек фанов с полицией или того, что произошло во Франции пару лет назад, когда арабы жгли автомобили и буйствовали в пригородах Парижа», считает автор и цитирует слова тогдашнего министра внутренних дел, а ныне президента Франции Николя Саркози: «Никакие высокие идеалы не могут оправдать вандализма, хулиганства, драк и убийств». В Таллинне мы имели дело с хулиганскими выходками, не имеющими к идеологии никакого отношения. По времени совпали по сути два разных события — перенос Бронзового солдата и бунтарский психоз, итогом которого стали преступления против собственности и личности. Стычки полиции и противников государства. Те, кто занимался вандализмом, не имели никакого отношения к монументу... Преступления совершены, вандалы должны ответить за свои деяния. Это ясно и без всякого судебного решения».

Март Хелме, бывший посол Эстонии в России, в своем отклике на начало судебного разбирательства замечает, что «российская сторона еще в ходе предварительного расследования пыталась выдать правосудие над организаторами апрельского мятежа как политизированное мероприятие. Эстонии такое обвинение неудобно, поскольку теперь остальному миру придется объяснять, что процесс не политический. Люди под судом по политическим мотивам, но совершены все же уголовные преступления.

Обвинение в политизированности сделано сознательно для международного резонанса, поскольку демократические общества к таким темам весьма чувствительны. Нигде никто не хочет политических процессов. Дискредитировать судебный процесс – тактика организаторов апрельского мятежа.

Заносчивость подсудимых на заседании объяснима их уверенностью, что Россия их защитит. Они подтвердили, что до апрельских событий, во время и после них были и остаются врагами эстонского государства. Для них неприемлема наша национальная государственность». Позицию подсудимых автор называет великодержавным шовинизмом. Подсудимые «уверены, что Россия не оставит их в беде, а судебный процесс ограничится косметическими наказаниями».