"Молодежь Эстонии" | 20.03.08 | Обратно

Отдельные люди

Николай ХРУСТАЛЕВ

Фото канала «Культура»

Нетрудно предположить, что среди читателей «МЭ» есть немало поклонников выходящей на канале РТР-Планета программы «Острова». Мы жаждем открытий, не подозревая, что каждый из нас сам по себе тоже остров, неведомая территория, необжитое пространство. «Острова» открывают нам хорошо известных людей, популярных когда-то, известных теперь, но все равно неизвестных, достаточно вспомнить только что увиденный выпуск, посвященный замечательному актеру Михаилу Кононову, недавно ушедшему, не имевшему в последние свои дни средств даже на лекарства. Впрочем, посвященный ему фильм был не об этом. А в гостях у «Соотечественника» сегодня один из создателей «Островов», киновед и режиссер, многократная обладательница премии «ТЭФИ» Ирина Изволова.

— Когда мы говорим о телепередачах, скажем так, портретных, то здесь есть несколько путей их представления героя зрителю. Возможен вариант ток-шоу, можно показывать нарезки из фильмов, если речь о человеке кино, можно гулять с героем по городу. Из какого принципа представления персонажа исходят создатели «Островов»?

— Наш с Виталием Трояновским принцип — никаких декларируемых и четко обозначенных принципов, все зависит от того, о ком мы сегодня собираемся говорить. Тем более, что «Острова» условно делятся на два пласта, речь, по выражению Виталия Трояновского, об архипелагах земном и небесном. Земной о тех, кто, слава Богу, еще здравствует, небесный — те, кого, увы, с нами уже нет. Потому каждый раз мы говорим о нашем герое, исходя именно из этих обстоятельств. Но как бы там ни было, мы всегда стремимся представить реального человека, потому зрителя может ожидать и просто монолог, и представление творчества героя программы. У меня есть целый цикл фильмов, посвященных ленинградско-петербургским литераторам, писателям, и, естественно, там немало хроники и текстов.

— Не станем лукавить: не секрет, что наше отношение к некоторым людям со временем меняется, трансформируется, видоизменяется, потому что меняется и само время, и взгляд на прошлое, его обстоятельства, наконец на то, что когда-то казалось значительным, а теперь свою значимость потеряло. Насколько подобные метаморфозы проецируются на героя, насколько могут корректировать авторскую позицию? Или все, как говорится, по первому плану?

— По первому плану никогда не выходит, мы все же делаем не программы, а фильмы, кстати, первую свою «ТЭФИ» мы как раз получили за фильмы, а не за телепрограммы, так что это кино, по крайней мере мы стараемся, чтобы так получалось. Вообще я думаю, что в данном случае надо прежде всего ориентироваться собственно на себя и, второе, не избегать огромного количества материала, с которым надо встретиться в процессе работы. Мы действительно очень много работаем перед фильмом, подготовительный период всегда продолжителен, иногда я думаю, что сама жизнь всегда была частью этого подготовительного периода, ведь по первой профессии я киновед, и это тоже сегодня «участвует» в том, чем занята.

На самом деле, кроме всего прочего, делая «Острова», ты сам непосредственно вступаешь в личный контакт с тем, кому посвящен сейчас разговор. Даже в том случае, если героя сегодня уже нет среди нас. Среди моих картин были фильмы, посвященные Юрию Николаевичу Тынянову или Корнею Ивановичу Чуковскому. Себя, профессионального киноведа, лично я могу считать воспитанной на Тынянове, его статьях, теоретических трудах, литературных текстах, но когда начинаешь подходить к нему с иной стороны, то он сам диктует очень много, мне иногда даже кажется, что здесь вдруг начинаешь иногда вступать даже в некие мистические связи с героем.

— Вы заговорили о Тынянове, Чуковском, и невольно напрашивается вопрос: как в «Островах» возникает сам персонаж, кто должен присутствовать обязательно, а с кем и подождать не грех?

— «Острова» — это люди особенные, отдельные, ты их знаешь, иногда, впрочем, можешь открыть и теперь уже совершенно неизвестных, но все равно из этого архипелага, и тогда понимаешь, что этот «остров» обязан быть открыт. Но бывает, конечно, и немало картин к юбилеям, датам, и тут можно махнуть рукой: ну, подумаешь, обязаловка. Но ведь и обязаловка обязаловке рознь, того же Тынянова мы делали к его юбилею, какая же это обязанность, раз долг и радость. Или мы делали фильм к юбилею поэта Арсения Тарковского, Виталий Трояновский делал, получил «ТЭФИ». В принципе речь всегда может идти только о том, что нам интересно, что цепляет. Потому мы и режиссеров очень часто приглашаем, приглашаем того, кто хорошо знает конкретный материал и был погружен в него еще до того, как случилась наша встреча. Словом, все зависит только от героя будущего фильма.

— На проекте вы работаете с Виталием Трояновским, человеком, в тандеме с которым уже не первый год открываете новые и новые «Острова». Что это за участь такая, работать в дуэте? Тут вспоминаются сразу и братья Гримм, и Гонкуры, и Ильф с Петровым. Но они же литераторы.

— Во-первых, с Виталием нас связывают немалые совместные годы, мы вместе работали еще в институте киноискусства, вместе выпустили две книжки, был вообще замечательный авторский коллектив — еще Шемякин, Маргулит… Так что понимаем друг друга с полуслова и работаем вместе как раз потому, что быть рядом — легко и просто.

— Не вам, Ирина, говорить о том, что значит для телевидения и его людей злополучный рейтинг, висящий над телевизионщиками дамокловым мечом. Насколько довлеет он над «Островами»?

— Начнем с того, что «Острова» выходят на канале «Культура», а здесь, как мне кажется, само понимание рейтинга отличается. Слава Богу, канал согласен с теми, кого мы выбираем, поддерживает нас, доверяет нам. Но при всем том, как мне кажется, на «Культуре» у «Островов» рейтинг достаточно приличный, мы выходим в прайм-тайм, соседствуем с развлекательными программами на других каналах, однако на нашем рейтинге это существенно не отражается. Сам по себе рейтинг, во всяком случае у нас, иногда формируется довольно странно: например, один из самых высоких может достаться научно-популярной программе. А однажды делали картину об одном режиссере, чья фамилия, скажем так, для знатоков, потому и высокого рейтинга ждать было трудно, а он оказался неожиданно впечатляющим. Так что все непросто здесь, и предугадать порой невозможно.

— Ирина, можно ли предположить, что однажды в «Островах» появится фильм по зрительской заявке?

— Конечно, зрительское мнение или даже зрительский интерес к кому-то для нас важен, а если зритель еще при этом и режиссер, то мы действительно будем ждать его вместе с идеей с распростертыми объятиями, интересные люди с интересными идеями нигде не бывают лишними. Но опять-таки все идет не просто от нашего стремления рассказать о человеке, для нас важна глубина рассказа, важно, чтобы он был подкреплен тем, чего автор фильма не может не рассказать, открывая свой «Остров».

Если же об обратной связи, что существует или должна существовать между циклом и аудиторией, то для нас она очень важна. Нам часто звонят, присылают трогательные письма, однажды после картины о забытом, но ныне здравствующем актере пришло послание с готовностью принять его, окружить вниманием. Это за душу берет. Я дорожу реакцией нашего зрителя, потому что в принципе он образованный зритель. У «Островов» есть одна премия, которой мы очень гордимся, она от киноклубов, а публика в них особая, избирательная. К ее формулировке мы относимся с известной долей стеснения, какая-то она все же чересчур, как нам кажется, — «За масштабное культорологическое событие начала ХХI века», но если как раз публика киноклубов выбирает для нас такую, то это дорогого стоит.

— Вы с Виталием Трояновским не только занимаетесь общими заботами проекта, но и сами нередко делаете фильмы. Какие из них кажутся вам особенно памятными, знаковыми?

— Дело не в памятности или знаковости, дело в человеке, о котором сделана картина. Такой я считаю картину об Андрее Тарковском. Уже потом, подружившись с Мариной Арсеньевной Тарковской, мы задумали картину об Арсении Александровиче, которую позже снял Трояновский. Вообще у фильма о Тарковском-режиссере была своя история. Однажды мы сделали программу об операторе Юрия Норштейна Жуковском, его посмотрела Наталия Гутман и вздохнула: а о Гоше Рерберге фильма нет. Мы сняли фильм о Рерберге, великом операторе, снявшем «Зеркало» и не только его. Картину сделали 8 лет назад, недавно повторили с огромным рейтингом, если опять о рейтинге.

— А о том, как Рерберг расставался с Тарковским, тоже рассказали?

— Это очень сложная история, очень драматичная, она вошла в одну из новелл, потому что стала ключевой для судьбы Рерберга и важной для Тарковского. После этой картины Марина Арсеньевна сказала: вот о Тарковском так много фильмов, а стоящих, увы, не так уж много. И тогда мы сделали картину о Тарковском, которая показывалась на канале уже около десятка раз, думаю, и впереди еще немало, но дело, как кажется, не в том, что мы сделали такой уж презамечательный фильм, а в том, что речь идет о по-настоящему грандиозной фигуре.

— Как вы относитесь к вопросам «на засыпку»?

— Спокойно.

— Если бы вам предложили сделать программу об Ирине Изволовой, что бы получилось?

— Недавно ко мне обратилась дама-социолог, сказала, что пишет диссертацию, что ей интересно телевидение и, в частности, общение со мной. Я обрадовалась, приготовилась к разговору об «Островах», почувствовала себя неким субъектом. А она превратила меня в объект, мне это сильно не понравилось. С одной стороны, надо любить и уважать героя, которым ты занят, а с другой — соблюдать дистанцию, как это ни банально звучит.