"Молодежь Эстонии" | 30.10.08 | Обратно

Белоруссия без фобий

Йосеф КАЦ

По мнению Петра Марцева, Белоруссии в ближайшее время предстоит сделать непростой выбор.

Эпоха десятилетней изоляции Белоруссии от Европы подходит к завершению. Стоящая на перепутье страна стремится выбрать путь, который позволит ей вести диалог с Западом, желая сохранить при этом традиционные отношения с Востоком. При этом белорусское общество вполне готово к началу процесса частичной «вестернизации» своей страны.

Такова точка зрения политолога, учредителя и владельца «Белорусской деловой газеты» Петра Марцева и белорусского журналиста-аналитика Юрия Дракахруста, посетивших Таллинн в рамках семинара, проведенного в минувший вторник Фондом Открытой Эстонии.

— Название лекции, с которой вы приехали в Таллинн, несколько настораживает — «Что сейчас происходит в Беларуси?» Возможно ли, в самом деле, уложить все происходящее в современной Беларуси в несколько основных тезисов? — с этого вопроса началась беседа «МЭ» с Петром Марцевым и Юрием Дракахрустом.

Юрий Дракахруст полагает, что отношение белорусского общества к «вестернизации» вполне позитивное. 2 х фото Николая ШАРУБИНА

П. Марцев: Вполне. На данный момент Беларусь находится в состоянии выбора между новой экономической моделью и теми условиями, в которых страна существовала до 2007 года. Страна вынуждена делать этот выбор по ряду причин, первая из которых — повышение цен на нефть и другие энергоносители. Беларусь долгое время пользовалась сверхдешевым российским газом и продавала переработанную российскую нефть, что и составляло основу белорусской экономики. После того, как позиция Москвы в отношении Минска стала более жесткой, продолжать игру по прежним правилам стало невыгодно, если не сказать — просто невозможно. Если правительство Беларуси и впредь намерено сохранять существующие темпы роста, ему самая пора задуматься над поиском альтернативы исчерпавшей себя экономической модели. Именно это толкает официальный Минск к возобновлению диалога с Западом: Запад важен для Беларуси как экспортный рынок.

Ю. Дракахруст: Ситуацию в Беларуси я бы обрисовал так: на внутреннем фронте без перемен, на внешнем — замечена тенденция к неким переменам. В Беларуси, как известно, недавно прошли парламентские выборы, на которых оппозиция получила полный ноль. В значительной степени это обусловлено весьма своеобразной системой проведения выборов, а также подсчета голосов — но не только этим. Причина заключается и в том, что оппозиция подошла к выборам в достаточно раздробленном виде, без свежих идей и больших проектов. При этом сама белорусская власть, которая до кризиса в белорусско-российских отношениях занимала антизападную позицию, начинает налаживать отношения с Западом.

Складывается впечатление, что процесс этот был двусторонним: с одной стороны белорусская власть осознала необходимость обретения «западного крыла». С другой стороны, и сам Запад убедился, что проводимая в течение десяти лет политика различного рода ограничений, накладываемых на режим Лукашенко, не принесла тех результатов, на которые возлагались надежды.

Непризнание официальным Минском независимости Абхазии и Южной Осетии создало для Лукашенко некий актив, который он сейчас стремится «продать Западу», пытаясь разыгрывать роль Чаушеску образца 60-70-х годов. Подобная политика приносит свои результаты: около двух недель назад Европейский союз принял решение о снятии визовых санкций с Лукашенко и еще тридцати пяти высших госчиновников. В скором времени в Лондоне состоится инвестиционный форум, целиком посвященный возможности зарубежного инвестирования в Белоруссию.

— Насколько серьезными являются попытки современной Беларуси развернуться «лицом к Западу»: идет ли речь о структурных изменениях, или же речь может идти лишь о неких мерах «косметического свойства» — вроде прошедшего в свое время в ряде СМИ сообщения о том, что белорусский президент решил прибегнуть к услугам западного имиджмейкера?

П. Марцев: Думаю, что в сфере экономики желание белорусского руководства абсолютно искренне. Более того, «разворот на Запад» является жизненной необходимостью: Беларусь – транзитная страна, и модель открытой экспортной экономики, в которой задействованы десятки тысяч, если не миллионы людей, наиболее приемлема для нее. От этого, разумеется, зависит не только экономическая, но и социальная политика. При этом я не верю в скорое создание в Беларуси некой неолиберальной рыночной модели экономики: думаю, что, скорее, это будет координированная экономика с элементами рынка, причем последние будут непрестанно расширяться и расширяться. Это действительно важно для Беларуси, ведь по сути ей приходится выбирать: либо она действительно становится полностью экономически зависима от Российской Федерации, либо же остается суверенным независимым государством, работающим при этом «на два крыла», или, точнее, — на два рынка.

Что же касается политической системы, то здесь, на мой взгляд, изменения будут носить по большей части преимущественно декоративный характер. Возможно, откроются новые средства массовой информации, которые не могли комфортно функционировать на протяжении последнего десятилетия. Возможно, возникнут новые политические партии и объединения. Но при этом подчеркну, что и сама система выборов, и система управления СМИ, и задействованный в ходе выборов административный ресурс, скорее всего, останутся без существенных изменений. А именно эта сфера вызывает наибольшее количество нареканий в адрес Беларуси со стороны Европейского союза.

Ю. Дракахруст: Речь действительно может идти о неких происходящих в Беларуси «телодвижениях»: на страну накладывается некая рамка Украины или Балтийских стран — последние, как известно, с самого начала взяли курс на Запад, став в итоге полноправными членами ЕС и НАТО. Что же касается режима Лукашенко, то он готов «повернуться к Западу» ровно в той же мере, в которой делает это Казахстан, Азербайджан, Туркменистан. Сущность этого поворота — расширение экономических связей. Быть может, отчасти и политических — но, скорее, на межгосударственном уровне. Серьезных же внутренних изменений подобная модель не предполагает. Можно, конечно, допустить и сопутствующее этому некое расширение гражданских прав — но что касается собственно власти, то последние выборы наглядно показали: делиться ею с кем-либо нынешний режим не намерен.

— Насколько, на ваш взгляд, само белорусское общество готово даже к такой модели «вестернизации» и насколько выбор «прозападного курса» является желанием белорусского населения?

П. Марцев: Следует уточнить, о ком именно идет речь. Для белорусского бизнеса, например, предлагаемый ныне вариант «вестернизации» абсолютно органичен: собственно, белорусские предприятия работали с европейскими рынками и ранее, стремясь расширить свое присутствие на них. В целом белорусское общество — по крайней мере, значительная часть его — абсолютно готово к «повороту на Запад» на ментальном уровне.

Ю. Дракахруст: В целом «поворот к Западу» не кажется значительной части белорусского общества чем-то негативным. Если сравнивать, например, с Россией, то белорусское общество, с одной стороны, более «советское», а с другой стороны, каких-либо глубоких антиевропейских фобий в нем нет. И если сближение с Европой или расширение контактов с Западом в той или иной форме произойдет, то произойдет оно абсолютно органично и по этому поводу будет наблюдаться общественный консенсус. Более того — часть общества хочет еще более радикальных шагов в сторону Запада, более концептуального сближения с Европой. Могу предположить, что это — небольшая часть. Но, подчеркну, какие-либо фобии в отношении Европы белорусскому обществу не присущи.