В Париж обычно приезжают с путеводителем. Я приехала в Париж с толстым томом Дюма. Впрочем, нужен он мне был для подстраховки, ибо эти улицы я знала наизусть: напрасно все считают Дюма фантазером - он очень точно называет адреса. Но кое-что требовалось проверить.
...Ушла эпоха великого Ришелье, и развела судьба старых друзей. Д'Артаньян и Портос примкнули к партии кардинала Мазарини, Атос и Арамис встали на сторону фрондирующих принцев. Однажды в темноте случился бой, и, узнав д'Артаньяна, Атос остановил кровопролитие. "Мне больно, что мы идем друг против друга, мы, которые всегда были вместе! - воскликнул д'Артаньян. "Назначим же место свидания... И встретившись в последний раз, сговоримся окончательно..." - предложил Атос. "Королевская площадь вам подходит?" - спросил д'Артаньян.
Они встретились на Королевской площади, чтобы больше уже никогда не поссориться и сохранить дружбу до конца дней. Но поначалу встреча чуть не кончилась дуэлью: слишком велико было взаимное недоверие, да и место располагало - Королевская площадь помнила самые знаменитые дуэли времен Ришелье.
Лошадей привязали к кольцам под сводами. "Решетка заперта, - сказал Арамис. - Но если вы любите тень деревьев и нерушимое уединение, я достану ключ в особняке Роган". И пока Портос просовывал голову в решетку, пытаясь что-то разглядеть во мраке, Арамис вернулся с ключом, открыл калитку и посторонился, чтобы пропустить д'Артаньяна и Портоса. Входя в узкую калитку, д'Артаньян зацепил эфесом шпаги за решетку и вынужден был распахнуть плащ. "Под плащом обнаружились блестящие дула его пистолетов..."
Почему цитирую так подробно? Потому что всю жизнь этот эпизод не давал мне покоя. И не только потому, что стал он переломным в жизни любимых героев, чьи приключения дописывали мы столь упоенно, намеренно путая эпохи и имена, что сам Дюма, которого обвиняли в вольном обращении с историей, содрогнулся бы перед нашей смелостью на грани нахальства. Ибо не могла Луиза де Лавальер, которая всю жизнь (дело было в XVIII веке) любила короля Людовика XIV и, однажды отвергнутая им, ушла в монастырь, где в сладостных и горьких воспоминаниях закончила свои дни - не могла Луиза выйти замуж за герцога Генриха де Гиза, к тому же предательски убитого два столетия назад.
Не давал мне этот эпизод покоя по другому поводу. Какие своды, какие кольца, думала я, какие решетки и запертые калитки могут быть на площади? И первым своим долгом в Париже устремилась на Королевскую площадь.
Прошли века - она стоит в полнейшей сохранности. Только со времен Великой французской революции называется не Королевской площадью, а площадью Вогезов. Если посмотреть на площадь сверху, она напомнит большой внутренний двор церковного монастыря: старинные дома замкнуты в безупречный квадрат. Гиды не водят сюда туристов, потому что есть в Париже и более значительные исторические места. Но если их порасспросить, наверное, расскажут, что всего домов на площади - 36, что каждая сторона квадрата - 108 метров, что это ранний образец решения парижских площадей, обрамленных однотипными особняками с крытыми галереями в первых этажах (кстати, под сводами этой беспрерывной аркады и вбиты в стены кольца, к которым привязывали лошадей!), что в центре находится статуя Людовика XIII (до революции она была исполнена в бронзе, но снесена, а позднее восстановлена в мраморе), что была Королевская площадь средоточием светской жизни того Парижа, который еще не знал ужасов революции, что в доме ¹ 6 позднее жил писатель Виктор Гюго, а теперь там находится его музей...
Но нет мне дела до мертвого музея - тесная улочка квартала Маре настойчиво влечет за собой: пару шагов, арка - вот она, Королевская площадь! Действительно, квадрат домов, как близнецы, похожих друг на друга, и - решетка! Оставив узкое пространство для проезда перед особняками, она в точности повторяет квадрат, ограждая площадь по всему периметру. И узкие калитки неохотно пропускают вовнутрь - в тень деревьев, к фонтанам средь зелени лужаек, к статуе короля, которому верно служили Атос, Портос, Арамис и д'Артаньян, воюя с гением Ришелье, прославившим эпоху Людовика XIII.
...Однажды я случайно услышала разговор моего отца с завучем, которая жила в одном подъезде с нами и потому местом для громких возмущений выбрала лестничную площадку перед нашей дверью. "Они совсем очумели! - голосила завуч. - Каночкина недавно заявила, что она королева Анна Австрийская, и вы бы видели ее лицо! Скажите им хоть вы, что скоро экзамены, и пора кончать эту дурь!" В ответ папа, отлично памятуя, что это он заразил наш класс "дурью", отвечал: "Но Каночкина действительно Анна Австрийская, а Мишкич - герцогиня де Шеврез, а Надаховская - Ора де Монтале, а Элка - Луиза де Лавальер, а Кузнецов - граф де Ла Фер, то бишь Атос. А экзамены, не надо трвожиться, они, конечно же, сдадут". И, уже открывая дверь в квартиру, примирительно добавил: "Лидия Николаевна, вас они, между прочим, очень чтут: вы у них - Ришелье".
Замечу, что квартал Маре, где располагается Королевская площадь, с французского переводится как "болото", потому что местность затапливалась водой из Сены, и осушили ее лишь в средние века. Наш Пинск стоял посреди полесских болот, и был он в наше время не Пинском, а Парижем.
Мы сдали все свои экзамены. Надеюсь, неплохо.