Успеха спелые плодыПевец Валерий МЕЛАДЗЕ в беседе с Эллой АГРАНОВСКОЙ- Много хорошего и много плохого. То есть нет: много плохого и много хорошего. - Начнем с плохого. - В общем-то, оно было не настолько плохим, чтобы выбить меня из колеи, хотя и достаточно неприятным. Мы разошлись с продюсером, год работали без продюсерской компании, но потом нашли новую. И все-таки самым важным считаю то, что у меня изменилось мировоззрение. - Это серьезное заявление. - Тогда поясню: я стал возвращаться к самому себе, скажем так, к себе прежнему десятилетней давности. А началось с того, что я почувствовал, как окружающая обстановка начинает меня менять. А вот этого очень не хотелось, потому что человек, который начинает меняться под воздействием обстановки, превращается в другого человека, чего лично мне было совершенно не по душе. И вот это возвращение к самому себе стало, быть может, одним из самых существенных моментов в моей жизни. - Осознание того, что больше не нужно играть роль которая вас тяготила? - Не то чтобы тяготила. И не то чтобы я так уж играл. Просто мне казалось, что непременно нужно войти в какой-то круг, в какую-то компанию, к чему меня вроде бы обязывает положение. А постепенно осознал, что это не так уж обязательно, что вполне можно оставаться самим собой, и для этого, напротив, нужно исключить какие-то общения, какие-то компании, участие в каких-то передачах и прочих мероприятиях. Вот это возвращение к самому себе и было самым важным из всего, что произошло со мной за последние два года в душевном и духовном плане. А касательно того, что видит зритель, то за это время мы выпустили альбом "Самба белого мотылька". Сейчас готовим новый альбом, но спешить не хотим, потому что все-таки близится конец века, и подойти к нему нужно с чем-то особенно интересным. - Вы ощущаете наступление конца века? - Знаете, я стараюсь об этом не думать. Очень многие, связывая с наступлением конца века, пришествие каких-то катаклизмов, какой-то резкой смены жизни, начинают резко суетиться и предпринимать необдуманные шаги и действия. Только в связи с приближением этой даты! Но неужели какие-то календарные числительные, которые кто-то придумал только для удобства жизни, могут так серьезно влиять на человека и даже общности людей? Я думаю, это бессмысленное занятие - объяснять свои неудачи только тем, что наступает конец века, загонять себя в какие-то рамки в ожидании счастья в начале века следующего. Мне кажется, у нас вообще в жизни не так уж много времени, чтобы позволить себе роскошь попусту тратить его на ожидание. И если что-то не нравится, если что-то хочешь изменить, менять надо немедленно, прямо сейчас. - Как уже было сказано, вы лично уже приступили к важным изменениям. - Да, кое-что уже изменил. Более того, могу добавить, что пересмотрел свое отношение к семье. Был такой момент, когда я почувствовал, что как-то от семьи отдалился. Ведь мы много ездили, и я привык к гастрольной жизни, которая очень сильно отличается от жизни дома, и на самом деле приходится жить двумя совершенно разными жизнями. Это не то чтобы лицемерие или двуличие, просто у меня в семье нет никаких поправок на то, что я артист, чья жизнь подчинена публике. В семье я должен быть просто отцом, просто мужем. А гастрольная жизнь - совсем другая стихия. - Вас стала раздражать угроза раздвоения личности? - Раздражать - это не совсем точно. Я вдруг почувствовал, что эта гастрольная стихия начинает меня поглощать. Мне подолгу приходилось отсутствовать дома, и хотя семья была по-прежнему дорога, в моменты кратковременных возвращений меня снова тянуло на гастроли: там жизнь проще, там все расставлено по своим местам. Дома же все намного сложнее: нужно быть нормальным отцом, нормальным мужем, этому требуется уделять много времени, нужно вместе куда-то ходить, вместе где-то бывать, а никуда выходить не хочется, хочется только передышки. И в связи с этим стали возникать конфликты, из которых я уже не видел никакого выхода. - Но все-таки выход нашелся? - Просто я заставил себя понять, что безвыходных ситуаций не существует. И если возникает какая-то тупиковая ситуация, ни в коем случае нельзя все бросать с криком: "Все, я так больше не могу! Я хочу жить по-другому!" Хочешь жить по-другому - ищи, как именно это сделать. В один прекрасный момент нужно просто осознать, что каким-то образом мы оказываемся перед кем-то в долгу, мы ответственны за других людей, с которыми связали свою жизнь, и ни в коем случае нельзя с себя эту ответственность снимать. И знаете, я действительно счастлив тем, что вновь сумел обрести взаимопонимание с семьей, а тем самым - найти успокоение в самом себе. - Теперь дома все хорошо? - Слава Богу, все хорошо. - Но коль уж мы заговорили о семье, думаю, что ваш брат, который пишет вам песни, тоже часть вашей семьи, что ваш успех, ваше место на современной российской эстраде в огромной степени определены не только вашим, но и его талантом. Мне кажется, что немножко несправедливо, что вы все время на виду и в ореоле славы, а Константин всегда в тени и как бы за вашей спиной. Вы ощущаете эту несправедливость? - Конечно, чувствую эту несправедливость, но все дело в том, что он сам абстрагировался от этой публичности, он сам от нее ушел. И во многом я его понимаю. В конце концов, композитор, поэт, художник имеет право жить в своем собственном мире, в том мире, который ему удобен и который отчасти придумал он сам. Вы знаете, Костя по своей натуре очень скромный человек, к тому же просто не любит давать интервью, всегда старается уйти в тень. Ему так нравится. Он хочет жить именно так. Не скрою, какое-то время я даже настаивал на том, что ему нужно показываться на людях, писать песни не только для меня. Но ведь на самом деле не существует какого-то определенного сценария поведения художника, и в конечном итоге я понял, что мы не должны придерживаться никаких эталонов: надо жить так, как тебе лично больше подходит. - Но ведь у вас нет такого выбора. - Это правда: у артиста гораздо меньший выбор. И тем не менее мне удается найти необходимую для себя степень гармонии. А если бы еще никто извне не пытался вторгнуться в мою жизнь, все вообще было бы очень здорово! - Чувствую, эти попытки вторжения извне вас очень угнетают. - Видите ли, оказалось не так легко избавиться от ненужных связей и отношений. Время от времени, но с завидной регулярностью возникают люди, считающие, что они нам когда-то помогли, а потому имеют право выставлять совершенно неэквивалентные счета и требования, которые, с одной стороны, нереально удовлетворить, с другой стороны, по моему мнению, и не нужно этого делать. Короче говоря, пришлось на собственном опыте убедиться в том, что в шоу-бизнесе недостаточно чего-то добиться - нужно уметь потом все это еще и отстоять. Вот и приходится отстаивать. И быть может, это самое неприятные страницы в жизни артистов, при том, что все остальное меня устраивает вполне. Я очень люблю свою работу и получаю наслаждение от каждого концерта, в каком бы настроении ни выходил на сцену изначально. Но когда я начинаю петь, тут же погружаюсь в этот сладостный мир, который мне очень нравится. Я искренне делаю все, что делаю на сцене. - Кроме того, у вас очень интересные клипы, и по драматургии, и по режиссерскому воплощению, как ничьи другие, похожие на маленькие фильмы. Какова ваша роль в их создании? - Вы знаете, мне кажется, что все-таки каждый раз обязывает песня. Клипы нам снимают совершенно разные люди, и если у них есть что-то общее, это означает лишь то, что каждый режиссер чувствует в тексте и в музыке то, что ему для общего рисунка клипа необходимо. Лично я никогда не вмешиваюсь в сценарий и лишь иногда могу ограничить режиссера в тех его требованиях, которые считаю для себя неприемлемыми и никогда выполнять не буду. Я вряд ли допущу в своих клипах открытый сексе или пошлость и что-то подобное. Это не мое, не для меня и не для моих зрителей. А потом, просто не хочется делать то, что неприятно. - Интересно, сколько погонных метров девушек было выстроено в ряд в клипе "Девушки из высшего общества"? - (Смеется). Ну, если вычислять такими категориями, то в клипе снимались 72 девушки, расстояние между ними было от 80 сантиметров до метра - получается линия где-то порядка 60-70 метров от первой девушки до последней. - И ведь от начала до конца клип снят на одном проезде? - Это действительно уникальный клип, потому что снят одним планом, и съемка заняла ровно столько времени, сколько длится песня. - Вам лично этот клип нравится? - Нравится. На самом деле поначалу песня казалась мне совершенно несерьезной и вообще не нашей, но благодаря клипу она стала хитом. Видите, как бывает в жизни: делаешь ставку на одни песни, а на первый план независимо от твоей воли выходят совсем другие. Иногда их выбирает зритель, а иногда это случается благодаря клипу, который вдруг оказывается удачным. - Как вы думаете, жизнь готовит вам еще какие-то зигзаги? - Думаю, готовит. Но мне больше всего хотелось бы не черстветь душой и испытывать точно такой же накал чувств, положительных и отрицательных, какой был у меня десять лет назад или, может быть, мне хочется за что-то переживать, хочется радоваться каждому новому дню, когда просыпаешься и светит солнце. А если попытаться сформулировать коротко, то мне очень хочется постоянно быть на пике эмоций. Для этого, наверное, нужно уметь тренировать собственные чувства. А если быть всегда довольным собой, если вбить себе в голову, что вот, дескать, я получил все, что можно, всего на свете добился, а теперь имею полное право на исключительное к себе отношение, то тогда может произойти непоправимое. Но, слава Богу, я не завидую людям, которые достигли чрезмерно больших высот и придумали себе вот эту звездную жизнь. На самом деле она очень скучная, ограниченная и иной раз обязывает к логике поведения, которая просто мешает жить по-человечески. - Мне очень часто приходится встречаться с людьми вашей профессии, и должна заметить не ради комплимента: вы удивительный человек, ибо не только пришли на эстраду с уникальным человеческим свойством - интеллигентностью, но сумели его сохранить, находясь на пике славы. Как вы полагаете, этим вы обязаны своим родителям, или тому, что до всей этой звездно-эстрадной жизни у вас была другая, нормальная жизнь в науке, или тому, что на самом деле, все ваши отношения с миром сосредоточены на существенности лишь одного жизненного момента - того самого мига, когда вы выходите на сцену? - Наверное, все это одно целое. Но в первую очередь, думаю, это, конечно, то, что заложено родителями. С одной стороны, они всегда говорили нам, что нельзя на чем-то останавливаться, нужно ставить планку на максимальную высоту, и в то же самое время воспитывали нас в убеждении, что ни в коем случае нельзя отрываться от нормальной жизни, от нормальных человеческих взаимоотношений и нормальных обычных людей. А может, дело еще и в том, что я все-таки провинциал, хотя с провинциалами есть и обратные примеры... Не знаю... Вероятно, все от родителей, от домашнего воспитания. К тому же я был в достаточно зрелом возрасте - 29-30 лет, когда я почувствовал вкус успеха, а до этого у меня бывали такие дни, когда не знал, на что жить завтра. Но судьба каждый раз преподносила подарок, наступал новый день - и продолжалась жизнь вполне достойная. Так уж получилось, что мне никогда не приходилось унижаться, никогда никого и ни о чем не приходилось просить, фортуна в ответ была благосклонна. Может, действительно, все дело в том, что всю жизнь боюсь гневить судьбу, боюсь гневить Бога, и никогда не позволю себе занестись так высоко, чтобы грохнуться потом оттуда, не понимая, где и зачем ты находишься. Скажу от души: мне очень приятны слова, которые вы сказали. Надеюсь, я их действительно достоин. Телеверсию беседы с Валерием Меладзе смотрите на Канале 2 12 декабря в 9.30 в программе "Короткие встречи". |