Не думайте о русских свысокаСитуация и процессы в Эстонии развиваются в контексте общеевропейского процесса. Здесь, так же как и во многих государствах, вставших на путь плюралистической демократии и рыночных отношений, работают или начинают работать механизмы, общественные и политические феномены, присущие модели западной демократии.
Вплоть до двадцатого века этнические эстонцы были в основном сельским народом, имеющим высокий уровень грамотности, а власть на территории Эстонии была сосредоточена в руках русского, а более немецкого дворянства, находящегося на службе Российской империи. Если в Эстонии до 1940 года проживало менее 10 процентов русских, то в результате советской экономической и национальной политики к 1989 году людей, говорящих на русском языке, было уже около 40 процентов от полуторамиллионного населения республики. Сегодня людей, говорящих на русском языке, в Эстонии около 35%, причем на северо-востоке Эстонии говорят практически только на русском и половина жителей Таллинна говорит на русском языке. В советское время в Эстонии было два официальных языка - эстонский и русский. С 1989 года по 1997 год около 5% русскоговорящих (а это люди различного происхождения) покинули Эстонию. Уехали те, кому было куда ехать - и на Восток, и на Запад, это - высокообразованные специалисты, не владеющие эстонским языком, люди, которые не адаптировались к местной культурной и социальной жизни и не видели перспективы для себя и своих детей. Сегодня отток населения из Эстонии практически прекращается. Негативная реакция и отношение эстонского населения к прибытию в советский период столь большого числа людей иной культуры и языка трансформировались в период восстановления независимости Республики в жесткий прессинг со стороны новой политической власти на выдавливание русских из Эстонии. Ряд исследований эстонских ученых и ученых различных стран дает полезную информацию. Они показывают, что русские недооценивают желания эстонцев "выставить" их из республики, а эстонцы недооценивают степень действительной лояльности и законопослушности русских. Это говорит о глубоком взаимном непонимании и взаимном отдалении. Сепарация общества по сравнению с последними десятилетиями советского периода значительно увеличилась. В итоге в Эстонии сосуществуют сегодня две общины, говорящие на эстонском и русском языках. Отдаление в групповом сознании эстонцев произошло под влиянием политики и идеологии национал-радикализма и восстановленной государственности. Это породило и ответную реакцию русских. Религиозные различия не играют напрямую серьезной роли, хотя и здесь политики не забывают своего интереса. Явный раскол существует на базе языка. Эстонский язык был основным идеологическим символом, начиная со времен декларации эстонского национального движения еще в прошлом веке. Наши национал-радикалы, не имея опыта демократического правления, после восстановления независимости полностью отстранили русскоязычное население от принятия политических решений, закрыв путь к эстонскому гражданству включением непосильных языковых требований. С 1992-го по 1995 год в парламенте и в правительстве не было ни одного представителя русскоязычного населения. В этот период были приняты основополагающие законы - это Закон о гражданстве, Закон об иностранцах, Закон о языке, Закон об основной школе и гимназии, Закон о местном самоуправлении и другие - без учета мнений одной трети населения республики. До сих пор большинство наших правителей не желает видеть русскоязычное население участником политики, считает, что оно раньше, чем что-то требовать, должно доказать лояльность, а это, прежде всего, необходимо выучить язык, продемонстрировав этим уважение к государству и его законам, показать свою готовность строить его по указанию эстонцев. У многих эстонцев существует идеалистическое представление, будто все неэстонцы способны за пять лет овладеть эстонским языком. Массовое безгражданство в Эстонии на базе непосильных языковых требований является одним из факторов, замораживающих сепарацию общества, препятствующих процессу становления политической нации, закладывающих нестабильность в будущее развитие. Понятно, что и факт быстрого обретения гражданства не изменил бы сразу языковую ситуацию. Поэтому важнейший вопрос сегодня - разработка реалистичной государственной языковой политики и стратегии. Правящими политиками широкое присутствие русского языка в Эстонии воспринимается как сохранение советского наследия. Отказ от русского языка и игнорирование языка одной трети населения осуществлены прежде всего в символических целях дистанцироваться как от прошлого Советского Союза, так и от России. Но уход от советского - это не обязательно искоренение русского языка. Много зависит от зрелости и готовности правящих эстонских политиков к диалогу, принятия реалий мультикультурного общества. Именно здесь лежит одна из серьезнейших проблем развития общественно-политической ситуации в Эстонии. В эстонском обществе продолжаются процесс принятия и осознания произошедших общественных и политических изменений и поиск гражданами и негражданами новых представлений о самих себе и отношения к государству. В новых условиях среди различных групп населения существуют старые и формируются новые представления, меняется самосознание людей, и все это проецируется на общество и на политику. Эстонское общество нуждается в новом подходе к стоящей перед человечеством с незапамятных времен проблеме "Они и Мы". Для эстонцев в нашем случае "Мы" - это эстонцы, "Они" - это неэстонцы, т.е. русские. Современное эстонское мультикультурное общество может успешно развиваться, если представления эстонцев и русских и о себе и об обществе будут продвигаться от отчетливо разделенного "Мы" и "Они" к общему "Мы". Задача не из легких, так как эгоцентричность эстонцев - это не просто демонстрация эгоизма, а больше инстинктивная потребность защитить и сохранить себя. Исследования эстонских ученых говорят о том, что эгоцентричность эстонцев выражается в отношении неэстонцев (и прежде всего русских) в таких, например, позициях: - жизнь эстонцев не должна зависеть от того, как идут дела у неэстонцев; - нет необходимости много советоваться с неэстонцами, особенно в государственных делах. Эстонцы берут на себя полную ответственность за дела в государстве, а неэстонцы должны примерно все выполнять, особенно законы, и знать, что им можно и что нельзя; - эстонцы хотят как можно меньше зависеть от неэстонцев, чтобы оградить себя от различного "ненужного" влияния; - неэстонцы должны свыкнуться с жизненным укладом эстонцев, а главное - выучить язык. Большинство же русских действительно не знает эстонского языка, и это объективная реальность. Это люди другой культуры, которая не лучше и не хуже эстонской. Многие из них культурно и духовно сильно связаны с Россией. На территории Эстонии люди всегда говорили на двух-трех языках, будь то русский, немецкий или шведский, и жили и участвовали в той или иной мере как минимум в двух культурах. Прагматика стабильности и безопасности нашего общества и государства, геополитические реалии, путь в Европейский союз, необходимость нормализовать отношения с Россией - все это подталкивает эстонцев и русских двигаться к обществу. ориентированному на парадигму "Мы", и этому обществу присущи такие подходы: - За развитие и ход дел в эстонском государстве в равной степени отвечают и эстонцы, и русские; - Существует атмосфера доверия, отношения между эстонцами и русскими доброжелательные; - Превалирует понимание, что нужно действовать вместе и использовать весь имеющийся в обществе и государстве потенциал; - Сотрудничество между эстонцами и русскими является естественным, появляются общие ценности, ради которых необходимо вместе действовать. Такое общество более открытое, свободное и развивается успешнее, в нем меньше людей, отчужденных от общества, в нем должны учитываться психологические, эмоциональные, поведенческие, культурные и языковые особенности людей, которые никто не будет игнорировать и подавлять. Путь к такому обществу - это прежде всего выход на уровень компромиссов, диалога, доверия, принятия друг друга и уважение культурных особенностей друг друга. Эстонцы должны постепенно уходить от своей бескомпромиссной и доминирующей роли в отношении неэстонцев. При принятии решений, касающихся неэстонцев, эстонцы должны стараться учитывать их мнения и позиции. Решения, которые не поддерживает большинство неэстонцев, не должны приниматься. Настоятельно необходимы государственная поддержка и стимулирование изучения эстонского языка. Нужны новые общие цели и ценности. В результате совместной работы эстонских ученых, ученых других стран, программы развития ООН (UNDP) и программы PHARE разработаны и представлены на рассмотрение эстонскому правительству два документа: тезисы государственной интеграционной политики и стратегия языковой политики. Это важнейшие рамочные документы, с принятием которых, я надеюсь, начнется новый качественный этап развития эстонского общества. Одновременно частью политиков предпринимается попытка выхолостить содержание этих документов. Некоторые основополагающие моменты из еще непринятых тезисов интеграционной политики: - власть должна полностью изменить свой взгляд на неэстонцев с подхода "неэстонцы как проблема" на подход "неэстонцы как участники и потенциал", - серьезно заняться сокращением безгражданства и оказать всяческую помощь неэстонцам в овладении эстонским языком, - полититическая интеграция неэстонцев. Трудно предвидеть, каким в будущем будет эстонское общество. Для нас важно, чтоб уже сегодня на практике был выбран курс развития с опорой на имеющиеся европейские демократические ценности и принципы, гуманизм и права человека. Сергей ИВАНОВ, член комиссии по иностранным делам Рийгикогу. 1 |