Трижды репрессированная"Хорошо, что моя мать умерла естественной смертью до начала реформы собственности, - говорит Май-Лийз Адамс. - Иначе она, инвалид, которая провела половину жизни в Сибири, не смогла бы пережить унижение от правительства, которого она так долго ждала".История Май-Лийз похожа на тысячи историй других квартиросъемщиков поневоле. Домовладелец ждет, чтобы женщина покинула свое жилище. Потому что пустой дом стоит дороже. А госпоже Адамс некуда идти, к тому же она не может согласиться с таким поворотом событий. Государство предоставило ей квартиру как репрессированной и пострадавшей во имя возрождения Эстонской Республики. Дважды ее высылали. В совокупности провела в Сибири 19 лет. "Если холод и голод меня не сломили, то реформе собственности этого и подавно не удастся сделать, - шутит закаленная в испытаниях женщина, хотя шутить в ее положении непросто. - Жизнь слишком коротка, чтобы изо дня в день проводить ее в напряженном ожидании, не ведая, где приклонить голову завтра", - поясняет она. Свои лучшие годы она уже отдала Сибири. Ребенком ее вместе с матерью выслали в Каргосогский район Томской области. После возвращения в Эстонию ей не дали разрешения на проживание на родине. Пришлось вернуться в Сибирь на поселение. "Мой отец был членом "Кайтселийта" и работал помощником комиссара Тартуской уголовной полиции, его осудили за участие в агрессивной антисоветской организации. В 1942 году расстреляли в свердловской тюрьме", - рассказала Май-Лийз. Спустя 30 лет дочь безрезультатно пыталась найти могилу. Поющую революцию Май-Лийз встретила в полученной от исполкома квартире. Жертва репрессий радовалась победе отечества в борьбе за свободу. Однако спустя всего один год принялась остро критиковать политику правительства. "Я не смогла приватизировать свою квартиру за ПЦБ, так как дом вернули прежнему собственнику. Предоставленная ей, как пострадавшей в Сибири, квартира отошла другому человеку. Она побывала на приеме у Марта Лаара, но это ничего не дало. По сей день он не ответил и на ее письменное обращение. Не помогли ни Юри Отт, ни Лийа Хянни, как, впрочем, и все остальные, к кому госпожа Адамс адресовала десятки писем. "Считаю себя трижды репрессированной. Как иначе можно назвать лишение человека крова в принудительном порядке, практически меня хотят выставить на улицу", - вздыхает госпожа Адамс. Ее друзья из союза "Мементо" называют вещи теми же именами. Хеймар ЛЕНК. ("Сынумилехт"). |