Невроз - болезнь интеллигентов, но даже им можно помочь...

- Галина, врачи говорят, что люди стали болеть меньше. Только медицина стала платной, как всем полегчало. Лечит недомогание и боязнь потерять работу. Судя по всему, в этой обстановке с мыслями о бренности бытия и с тем, что жизнь омерзительна и тошнотворна, к психотерапевту не побежишь, постараешься сам перемаяться?

- Ну, смотря до какой степени дойдет отвращение от жизни. Недостатка в посетителях в Кризисном центре нет. Центр этот возник после гибели "Эстонии" и занимается он прежде всего проблемами экзистенциальными - пограничьем между жизнью и смертью. Людей там принимают бесплатно, помогая им справиться с безнадежным горем - чаще всего речь идет о смерти близких и родных... Когда же ситуация не доведена до пика трагизма, то предполагается, что человек сам должен расплачиваться за консультации. И тут многие, и правда, экономят и запускают проблему - семейную ли, проблему самооценки...

- С чем прежде всего связана проблема самооценки и почему ее следует решать у специалиста?

- Каждый, кто терял работу или даже только испытывал такую угрозу, знает, как такая ситуация отражается на самооценке, как возникает чувство ненужности; а от этого чувства, этой напряженности немедленно начинают вибрировать отношения в семье (ведь где-то мы должны разряжаться, отыгрывать унижения, неуверенность в завтрашнем дне)... Для нас потерять работу - потерять себя, и люди порой перестают даже пытаться что-то предпринять, они парализованы... И еще мы очень инертны. Если я потеряла, скажем, работу бухгалтера, то я мыслю себя на новом месте тоже лишь в качестве бухгалтера, и мне в голову не приходит, что с моими навыками, знаниями, способностями могу работать еще в десятке областей.

- А как помогает психотерапевт безработному?

- Прежде всего помогает увидеть, что не потерявший работу человек стал хуже, что не против него лично ополчилось государство, а просто происходят объективные события, изменения в социуме, в общественном механизме, которые нужно учитывать. И если ты стал не нужен данному предприятию, совершенно не значит, что ты не нужен вовсе. Человеку нужно помочь вспомнить, кому он нужен, кто без него не может обойтись. Очень способствует избавлению от чувства ненужности помощь кому-нибудь другому. Помоги другому - и ты поможешь через это себе.

- Конечно, добрым быть лучше, чем злым, но разве это помогает в критической ситуации?

- Недавно к нам в Общество экзистенциальной гуманистической терапии обратилась женщина. Она - раковая больная, состояние ее достаточно тяжелое. И вот она не сосредоточилась исключительно на своей болезни, но занялась огромной деятельностью социального плана, направленной на помощь таким же страдающим людям, как она сама. Ей стало некогда болеть; помогая другим, она продлевает жизнь себе. Для того, чтобы жить, человек должен задействовать те потенциалы, которые у него в порядке и не поражены болезнью, невзгодами, возрастом. И тут, разумеется, совсем не обязательно, чтобы ситуация стала уж совершенно критической. Скажем, я вела недавно группу руководителей среднего звена. Обсуждали проблему социальных страхов. Каждый должен был рассказать собеседнику о своих сильных сторонах, а слушающий, "отзеркалив", должен был высказать соображения о возможных вариантах и перспективах своего партнера по группе. Оказалось, что у каждого есть, как минимум, несколько вариантов альтернативного приложения сил, о чем они как бы не знали до нашей встречи.

- Хорошо, это они почувствовали на занятиях, а если им действительно придется менять профессию?

- У меня есть знакомая, потерявшая работу математика. Как только она перестала цепляться за обязательность именно этого положения в обществе, она нашла применение своих именно математических знаний сначала в должности старшего продавца, потом завкадрами и так далее.

- Я знаю, что твоя докторская диссертация связана с идеями самопомощи и что ты собираешься способствовать образованию у нас обществ самопомощи. Расскажи о них.

- Такие общества много лет существуют во всех цивилизованных странах. Самые популярные - общества анонимных алкоголиков, бывших наркоманов и так далее. Но есть и менее известные объединения. Сама мысль таких групп проста: создать поддерживающую среду, в которой ты будешь на равных со всеми остальными участниками, где не будет барьеров - языковых, национальных, культурных и так далее. Я чем-то отличаюсь от всех остальных людей - болезнью, инвалидностью, зависимостью от наркотиков, отсутствием работы, чем-то еще, и вот моя поддерживающая группа состоит из таких же, как я, и они меня принимают таким, каков я есть. Делясь своими страхами, мы в значительной мере освобождаемся от них. Часто такие группы организует социальный работник или психолог, на Западе такой человек называется "хелпер" - помощник.

- А не может ли такое объединение толкнуть людей еще к большему горю, безысходности? Кто-то может захватить лидерство и внушать остальным свои бредовые идеи?

- Все, конечно, может быть. Но такие группы обычно курируют профессионалы, и даже я могу войти в какую-то группу почти на равных с другими участниками, ибо большинство проблем у нас общие.

- Что ты посоветушь человеку, который пришел вечером домой и вдруг понял, что на душе у него мерзко. Хотя в целом все вроде бы в порядке. Вообще говорят, что невроз - болезнь людей благополучных. Когда приходит настоящая беда, то уже не до неврозов...

- Как тебе сказать... Конечно, невроз - это некоторая психологическая роскошь. Во время войны, например, люди не болеют... Ну а если на душе мерзко, если чувствуешь мрак, то первый совет - кому-нибудь рассказать о своем состоянии, кому-нибудь, кто готов тебя выслушать. Иногда нет даже необходимости выплеснуть все, достаточно бывает увидеть глаза другого человека, добрые и понимающие. Есть и другие способы не замыкаться на своем состоянии - проявлять активность, действовать, только ни в коем случае не ложиться на диван и не культивировать свою тоску. Да, тебе плохо, но попробуй что-то сделать для своих близких, да просто опиши на бумаге свое состояниен. Ты сразу увидишь, в какой мере это серьезно. Ты как бы переплавляешь свое состояние, переводишь его в другое качество, открываешь для себя мир творчества. Серая тоска расцвечивается красками, звуками, словами. На мой вопрос, что люди считают для себя самым страшным, в одной группе ответили: будни, серая повседневность, скука, однообразие. Спасаются те люди, которые готовы рисковать, попробовать что-то новое. Кстати, те, кто идет в группу самопомощи, тоже рискуют: они идут к чужим людям, раскрывают перед ними свою душу. Раскрывают, не рисуясь, не притворяясь...

- Изменилась ли роль психолога, психотерапевта в последние годы?

- Сейчас так много разных психологов и психотерапевтов, что и функции у них в обществе совершенно разные. Одним нужны психологи - экстрасенсы. Пришел, переложил на них свои проблемы, выслушал советы и пошел исполнять. Но мне кажется, что у профессионалов, по счастью, есть возможность работать не на иллюзии, но на реальную помощь. Чаще и чаще к нам приходят люди, стремящиеся не столько замазать какой-то дефект, но ищущие пути к развитию, к движению. Хороший психотерапевт просто стимулирует ресурсы человека, помогает раскрыть его потенциал, найти свое лицо. Раньше у психотерепевта была подспудная установка на то, чтобы встроить человека в норму, теперь такая установка рассыпается. Возникает все больше спрос на индивидуальность, неповторимость, уникальность человеческой личности.

- Есть ли люди безнадежные для психотерапевта?

- Обыватели, мещане. Они не хотят и не будут развиваться. Но они и не придут ко мне. У них нет неврозов. Невроз - болезнь интеллигентов, ищущих смысл жизни, не удовлетворяющихся штампами. Психотерапевты нужны, чтобы помочь в критической, кризисной ситуации, и для помощи интеллигентам, ищущим взаимных, обоюдных отношений с жизнью...

Вела беседу

Елена СКУЛЬСКАЯ.