Мир, пропущенный через себя

Секреты профессионального мастерства выдают лишь руки: стертые пальцы и темные, невыводящиеся пятна. Так благодарит художника за метаморфозы, производимые над ним при помощи пастели, исходный материал. Но, несмотря на это, работа пастелью на наждачной бумаге благодатна, предоставляет художнику по сравнению с обычной бумагой больше возможностей для экспериментов, творчества. Раньше думал, признался бывший выпускник Таллиннского художественного института Джику, что это - мое изобретение, потом оказалось, что все это уже было: в начале века ту же технику использовали французы.

Для скульптора по профессии и призванию Джику, из-за дороговизны материалов не имеющего возможности выражать свои мысли в камне (скульптура - это роскошь, считает Джику), наждачка оказалась настоящим спасательным кругом, своего рода компромиссом. Картины, создаваемые на этом материале, производят впечатление выпуклых, рельефных, оживших на бумаге скульптур. Кажется, что они не написаны, а вылеплены из каких-то древних мхов и окаменелостей. Сам автор признает, что от них веет первобытной мощью. Тональность и тематика работ художника тоже отражает взгляд на вещи скульптора. В картинах, представленных на выставке, много теплых осенних тонов. Такие цвета и фактуру могут иметь только природные материалы: древние камни, дерево, глина.

Сам художник заметил, что работает в такой тональности уже два-три года. Это просто говорит об определенном периоде в его жизни. В последнее время Джику очень хочется "много синего и совершенно не воспринимается красный". Подруга и соратница Вийви Сиркель живет и чувствует почти в одной тональности с Джику. Сейчас она предпочитает голубой и серый. Такой период в жизни, соглашается художница.

В настрое картин Вийви и Джику проскальзывает что-то общее, но в то же время чувствуется, что художники видят и строят свой художественный мир по-разному. Сказывается здесь и разница в специализации: Вийви окончила кафедру живописи и работает цветом, линией, а не объемом. Если на картинах Джику живут древние как мир хамелеоны, ракушки, замки из окаменелостей, дышит материя, почти нет людей, то на работах Вийви - сплошь и рядом люди, лица крупным планом.

Причем лица не типичные, не европейские: с крупными часто неправильными чертами, большими глазами и носами. Художнице очень нравятся именно необычные лица и типы внешности: грузинские, армянские, индейские. Такие, чтобы на них было нескучно смотреть. Неинтереснее лиц различных "мисс" ничего не видела, заметила Вийви. Внешность своих героев она не срисовывает с оригинала, просто выискивает глазами на улицах Таллинна, запоминает, уносит домой какой-то образ. Это скорее психологические портреты. Когда пишешь картины - лучше не думать о людях, вид точной копии мешает работать, считает художница.

На многих ее картинах живут женские образы: грустные и загадочные. Люди, изображенные Вийви, одиноки, но не обречены, находятся в состоянии ожидания чего-то: "Сколько мы ни стараемся найти связи друг с другом, они очень хрупки". Жесты героинь немного театральны, продуманны, несут понятную тем, кто чувствует, смысловую нагрузку. У художницы существует целая серия работ, которые, к сожалению, не удается собрать вместе для одной выставки, - "Арлекины". Вийви согласна с утверждением, что жизнь есть театр и все мы в ней актеры, и в какой-то степени ощущает себя тем же самым Арлекином.

Отпечаток на творчество художницы наложила и первая профессия - танцовщицы. Некоторые ее героини похожи на балерин. Вийви с детства мечтала о балете, но по физическим данным стать балериной не смогла, поэтому танцевала в варьете. Люди, умеющие управлять своим телом, кажутся ей привлекательными.

Художник всегда рисует самого себя, мир, пропущенный через самое себя, обронила во время нашего разговора Вийви. На совместной выставке двух художников в Domini Kanes Galerii, которая продлится две недели (до конца августа), зритель найдет мир, увиденный под разными углами, две совершенно разные вселенные.

Анна Литвинюк.

Фото Александра ПРИСТАЛОВА.