"Тройка" с большой дорогиЦелый день седьмого февраля 1997 года - первый день отпуска - Андрюша Истомин мотался по делам на своей дряхлой "копейке". Он был музыкантом, а совсем недавно даже устроился преподавать музыку в колледже. Заскочил домой, там уже готовили в шесть рук: родители зашли навестить молодых. Он наказал без него не ужинать и погнал "копейку" в гараж.На конечной остановке второго трамвая в Ласнамяэ мерзли два парня и девушка. Махнули Андрею. Подвыпившим ребятам надо было домой - в район птицефабрики. Половина десятого уже, наверное, и автобусы не ходят. А в его "копейке" вместо заднего кресла - ящики. Ребятам было все равно, деньги предлагали хорошие, а смотаться туда-обратно - минут пятьдесят. Опасаться было ну абсолютно нечего: кто ж на такую машину позарится? Сам в стеганых валенках, в кармане даже кошелька нет. Девчонка села на переднее сиденье, мужики - на ящики. Когда проехали полуразрушенный бывший пост ГАИ, того, что справа сидел, вроде указало. Попросили остановиться. И тут сзади на горло Андрею накинули веревку. Девушка повалилась на ноги... Тело перетащили на ящики. Тот, который душил, сел за руль. Девушка обыскаа труп, потом курила, кидая на пол измазанные помадой окурки. Они развернули синюю "копейку" назад, к Таллинну. Проехали несколько сот метров, и машина стала. Они сломали ключи и выкинули связку. Забрали двадцать семь крон, дешевый, работающий от солнца калькулятор, восемь аудиокассет и вынули из панели автомагнитолу. На следующий день кто-то из приятелей позвонил Андрюшиной жене Ире, спросил, не угнали ли машину, а то похожая стоит вся в снегу на питерской трассе на выезде из Таллинна. Ира почти ждала такого звонка, только из полиции. Николай Шмоган работал таксистом-частником. В свои двадцать семь лет был счастлив: нашел жену-красавицу, пусть и с ребенком. Она проводила его на смену вечером двадцать первого января 1998 года. Николай ждал клиентов на стоянке в Ыйсмяэ. Его машина была единственной. Обычно все частники в такое время ловят финнов в центре города, а он действовал по своему личному графику. Подошли два парня и девушка. Им нужно было в Раннамыйза. Девушка села на переднее сиденье. Парни - сзади. Ребята оказались здорово выпивши, и всю дорогу приходилось останавливаться, они выскакивали на мороз. За Табасалу опять запросились. Николай остановился. Сзади на шею накинули веревку. Девушка сидела на его коленях. Один разжимал руки, хватавшиеся за веревку, другой давил на горло. Коля был кряжистым, защищался изо всех сил. И тут девица выхватила из сумки нож, ударила в грудь, в живот, опять в грудь... Они бросили машину, вытащив из карманов убитого около девятисот крон. Пропажу Николая Шмогана обнаружили быстро. На следующий день семья Коли уже знала о его гибели. Сыщики начали поиск убийц. Всех троих взяли через неделю - двадцать восьмого февраля 1998 года. Когда в девяносто пятом году Вася Ходыкин встретил на столичном рынке старого друга Димона, ужасно обрадовался. Это ж сколько Васе тогда было? Двадцать четыре. Значит, Димку он не видел уже лет девять. Дима Семака и Вася Ходыкин росли вместе, в школу ходили вместе. А потом разнесло их в разные стороны. Васька, видный крепыш, отслужил, пошел в шоферы. Любил деньжонок одолжить безвозвратно или вещь какую обменять на спиртное. Жил, в общем, как все холостяки. Дима, малый хилый, школу толком не окончил, работы приличной, естественно, не нашел. Приторговывал на рынке. Мать Димку бросила. Ее потом даже следователь с адвокатом найти не могли. Дима обитал где-то в Копли, пил по-черному. И там не любили парня. Была водка "за встречу", была девка. Надю Басько новообретенные друзья взяли с собой отмечать счастливый день. Ей было почти девятнадцать, происходила она из Кохтла-Ярве, за плечами имела школу бухгалтеров и опыт рыночной торговли. "Три одиночества" надрались тогда от души. Но все равно казалось: недостаточно для такого повода. У Нади был замечательный знакомый в Таллинне: дверь в квартиру держал постоянно открытой. Правда, в тех случаях, когда поблизости не было жены. Вот и в этот августовский день 1995 года он спал мертвецки пьяный в своей открытой настежь квартире. Супруга - в отпуске, и опасаться некого. Надя побродила по апартаментам и собрала серебро, кофточки, деньги, кожанку. Вася Ходыкин потом божился, что с этого все и началось: разделили украденное, и появился повод шантажировать друг друга. Надежда также клялась, что взяла одну кожанку, и то по наваждению: потом кинула ее в шкаф и забыла на много лет... Дима с Надей сошлись за эти дни и перебрались к Диме в Мустамяэ. Частенько гостили и у Васи. Его мама Димку признала не сразу, а Надю прозвала "курвой". Не могла понять женщина, как это незамужняя девка ложится спать промеж двух мужиков. Надя приезжала и одна, без Димона. Васька "зависал" у них неделями. Это были нечастые свидания, но запойные. Вася уверял, что они "держали" его как крупного должника и временами требовали денег. И вместе их пропивали. Надежда утверждала, что Василий приезжал к ним домой или на Центральный рынок и просил в долг. Что характерно: вместе долг пропивали. Надя как напивалась, так принималась пилить мужиков: черти злоядлые, вас меньше только бабы зарабатывают. Дескать, кушать нечего, пить не на что. Хоть иди да грабь. Вася, у которого по всему городу были знакомые, родственники и родственники знакомых, всем уже задолжал... И тогда они зашли к отцу Димки Семака, взяли веревку и поехали в центр Таллинна. Там они у кого-то перезаняли, а когда деньги кончились, стали ловить "извозчика". На выезды из города редко решаются владельцы иномарок и тугих кошельков. Согласился только Андрюха Истомин, которому совершенно нечего было опасаться, потребуй с него денег... Но они ничего не требовали. Ходыкин сел сзади. Он был "поздоровше", он и должен был душить. Они продали автомагнитолу за пятьсот крон очередному "родственнику" Ходыкина. Калькулятор Ходыкин почему-то оставил себе. И жизнь пошла своим чередом. Через год после убийства Семака с Надеждой опять страшно поссорились. Последняя продолжала "пилить" мужика. Дима ж, как всегда, был пьян и зол. Он кинул в нее тарелкой, а она ответила ему резким ударом ножа в грудь. Началось следствие. Надины родители семь тысяч выложили адвокату. Семака уверял, что сам упал на нож. Но дело пахло сроком. В середине января 1998 года к ним приехал Вася Ходыкин с деньгами. Мать дала ему хорошую сумму, чтобы вернул отобранные у него водительские права. Ходыкин весь штраф без остатка отдал "подрезанному" другу. Они пили неделю. Толкнули кому-то оставшуюся с давней кражи кожанку. В конце января деньги кончились. Что-то нужно было решать с водительскими правами. Надя иногда грозила приятелям, что одна сидеть не будет. И они опять взяли веревку. Пошли на ближайшую стоянку такси. Долго топтались возле машин и вот в сторонке увидели машину Николая Шмогана. Когда их через неделю задержали по подозрению в убийстве, они даже не пробовали отстирать брюки, носовой платок и перчатки от крови... В апреле суд приговорил Надежду Басько к трем годам за ранение Семака. Она писала из следственного изолятора Ходыкину письма. Требовала брать вину на себя. Заканчивала послания неизменно: "Доброй ночи, арестант!" Следователю подробно описывала, как с ней была истерика, как Ходыкин ударил ее по щеке, как вложил в ее руку нож и ударил водителя ее же рукой... Ходыкин в свою очередь рассказывал, как она "влияла" на них с Семака, как заставляла грабить. Самого Дмитрия не подставляла. Он был другом детства Васи и гражданским мужем Нади. На суде Басько подмигивала маме и младшей сестре и быстрым шепотом просила принести кулек семечек. Ходыкин, вопреки логике Уголовного кодекса, уверял вдов и судей, что его нужно понять: он же был пьян и ничего не соображал. Семака жаловался, что на него клевещут подельники, и задавал Басько запальчивые вопросы. В перерывах родственники убийц кричали и ругались. Они пытались обвинить во всем чужое чадо. Родители Басько на чем свет материли Семака. Мать Семака костерила "курву" Басько. Бабушка Ходыкина насмехалась над матерью Семака, которая отреклась от сына... Мама погибшего Андрюши Истомина принесла на последнее заседание суда портрет смеющегося сына. Брат Николая Шмогана пришел вместе с таксистами. Все потерпевшие от трагедий люди вместе. Показывали друг другу семейные альбомы, советовались, что говорить осиротевшим малышам. Только когда огласили приговор, они сорвались - заплакали. Семака суд приговорил к пятнадцати годам закрытой тюрьмы, Басько и Ходыкина - к четырнадцати. Кроме того они должны будут возместить материальный ущерб семьям потерпевших. Только Сергей, брат погибшего Николая, не выставил сумму материального ущерба. Он сказал, что денежного эквивалента жизни близкого человека нет и быть не может... Юрий ГРИГОРЬЕВ.
|