Долгая дорога из Ленинграда в Петербург![]()
Клуб организован по предварительному согласованию с администрацией Санкт-Петербурга и при поддержке посольства Российской Федерации в Эстонской Республике. Возглавили клуб два энтузиаста - Ольга Петрина и Геннадий Астапов. Презентация Клуба прошла, естественно, в Зеркальном фойе Русского театра, который неизменно поддерживает все культурные начинания, призванные пробуждать добрые чувства. Вечер был украшен маленьким концертом, в котором пели Ольга Бундер, Татьяна Безбережьева и Алиниа Клочкова. Самое главное, на мой взгляд, в открытии этого клуба - возможность разомкнутого пространства, искусства без берегов, какая-то надежда для людей русской культуры на сохранение своего языка и хоть каких-то эстетических критериев, насаждаемых не провинциальными высокочками, похожими, по меткому определению Козьмы Пруткова, на раздувшиеся флюсы, а критериев, диктуемых вкусом и талантом. В планах клуба - развитие и углубление творческих, гуманитарных и экнономических контактов между Эстонией и Санкт-Петербургом. Посол России в Эстонии Алексей Глухов сказал в беседе, что, хотя сам он москвич, но не разделяет традиционной ревности Москвы к Петербургу, ибо в данном случае, если упрочатся контакты Эстонии с Питером, то это, кроме всего прочего, пойдет только на пользу Москве.
В этот раз мы вместе с ним были в мастерской нашего с ним общего доброго друга Валли Лембер-Богаткиной. Художники, естественно, разговаривают картинами; Валли показывала Макару свой новый, названный музыкальным, цикл акварелей, передающий музыку партитурой красок, и еще один цикл - портретов эстонских артистов оперы и балета. Картины ставились на мольберт, разворачивались к зрителю, сменяли друг друга, и художники как бы отменяли разлуку, длившуюся двадцать лет. Они с азартом спорили, обсуждали достоинства и недостатки кисточек, которые сейчас, разумеется, стоит покупать только в Питере, говорили о новых техниках... И вдруг Макар с грустью заметил: - Как много у тебя картин в мастерской! А ко мне раз в две недели является галерейщик и уносит все, что мне удается сделать за этот период. Почти ничего не остается. Разве что жена отстоит какие-то работы для себя. - Как тебе не стыдно! - корит его Валли. - О чем же еще мечтать, как не о том, чтобы приходил галерейщик и забирал все работы. Вот у меня купили этот пейзаж и этот, и я рада, только попросила, чтобы пока работы побыли у меня, поскольку я хочу показать их на выставке. - А покупатели? - Согласились. Они деньги отдали, картины считаются их собственностью, они дали мне их на время. - Нет, - смеется Макар, - у вас ничего не изменилось. У вас дают деньги, а картину могут и не забрать, а у нас сначала забирают картину, а потом могут заплатить деньги... Потом они обсуждают свои мастерские - Валли никогда не остается ночевать в мастерской, не хочет быть рядом с картинами, а Макар всегда живет среди своих работ, ему жалко расставаться, ему грустно без них; они обсуждают Париж и Таллинн, и у Таллинна зимой бесспорное преимущество - снег, обсуждают общих друзей, Макар смешно рассказывает, как ездил навещать маму на Украину. Мама провожает его и говорит попутчику Макара: "Как я рада вас опять видеть!" Поезд трогается, попутчик говорит: "А мне кажется ,что я вижу вашу маму впервые..." Макар: "Просто у нее очень хорошая память на лица. Даже если секунду видит человека, никогда не забудет!" Макар вернулся, звонит маме и спрашивает: "Мам, зачем ты моему попутчику сказала, что вы с ним знакомы? Ты же его видела впервые!" Мама: "Конечно, впервые, но зато если у него были намерения тебя обворовать, то он сильно засомневался, памятуя о том, что его помнят и быстро найдут".
Еще он сделал интересное наблюдение, путешествуя по
постсоветскому пространству. Везде таможенники ко всему
придираются: зачем то везете, зачем это?! И только к водке, к
горилке, к перцовке, к кальвадосу, к чаче относятся с уважением,
с пониманием, никогда не изумляются количеству...
В Таллинне у Макара, по-прежнему, много друзей. У друзей, в
частных коллекциях, хранятся картины этого замечательного
парижского художника. Возникла идея устроить выставку работ
Владимира Макаренко, скажем, в Галерее Российского
посольства...
На фоне американсих боевиков и триллеров, сюжет которых не составляет загадки еще до первых кадров, еще пока лев разевает пасть на эмблеме кинофабрики, лента "За облаками" кажется чудом, может быть, и является им на самом деле. В этой картине встретились дружески те, кто много лет составлял славу утонченного и рафинированного европейского кинематографа для избранных. Тонино Гуэрра, Микельанджело Антониони, Жанна Моро, Марчелло Мастрояни... Они рискуют говорить не так, как принято в повседневности. Они говорят метафорами и символами. Они обмениваются стихотворными строчками, они рифмуют и ритмизуют свою напевную речь. Они любят и расстаются. Они встречаются, но не узнают друг друга. Они убивают, но не делают жертву бессмертной. Они страшатся неизбежного, но сталкиваются с неожиданным. Молодые актеры в этой ленте играют в окружении тех, кто стал памятником. Сюжет этого фильма не становится понятным по окончании сеанса, но понятности и не хочется. Антониони напоминает, что самое прекрасное - непонимание, которое нечем заменить... Главный герой картины - кинематографист, художник, ищущий в жизни приметы искусства. А разве не этими поисками занимаемся мы все? Елена СКУЛЬСКАЯ. |