НЕ ВИДЕН СВЕТ В ТУННЕЛЕ БЕДНОСТИ"Тяжело жить современному русскому человеку и даже немного стыдно"(Салтыков-Щедрин) Какие чувства испытываете, уважаемые читатели, если случается увидеть в комиссионках россыпь советских орденов и медалей? Или когда попадет на глаза объявление в "Приват-инфо" насчет продажи "семейной коллекции орд. и мед. ВОВ с уд. и орденск. планками"? Слово "коллекция" в этом контексте не рвет душу? C другой стороны, кто бросит камень в абсолютно нищих стариков или их потомков, ежедневно борющихся за выживание? Нищета в нашем благословенном государстве прогрессирует, как свидетельствует статистика (по определению, знающая все). В 12-м номере статистического ежемесячника за прошлый год сообщается, что средний доход на члена семьи в Эстонии составлял: в начале 1996 года - 1305 крон, в начале 1997 - 1460 крон, в начале 1998 - 1801 крону. А индекс потребительских цен за те же три года вырос на 42%. То есть в сопоставимых ценах благосостояние среднестатистической семьи не выросло. Хотя для большинства этот упавший и, прямо скажем, не обеспечивающий нормальной жизни среднедушевой доход представляет собой несбыточно недостижимую величину. По принятой в мировой статистике методологии все семьи государства по доходу делятся на 10 групп (их называют "децили"). Размер среднедушевого дохода первого (самого бедного) дециля и его отношение к среднедушевому доходу десятого (самого богатого) дециля характеризуют уровень обеспеченности общества. В Эстонии осенью 1998 года (более поздних данных пока нет) среднедушевой месячный доход в I "дециле" составлял до 401 кроны; во II "дециле" - до 909 крон; в III "дециле" - до 1140 крон. А в последнем, Х "дециле", каждая "душа" в семье получала свыше 5975 крон. При том, что минимальный доход в этой группе превышает максимальный доход первой группы в 15 раз. А значительный разрыв начинается как раз между IX и Х "децилями", где, соответственно, среднедушевой доход составляет до 2997 крон и от 5975. Разница в 3000 крон является границей, разделяющей небогатое существование и нормальную беспроблемную жизнь, которую могут позволить себе только те, чьи семьи относятся к десятой группе. В чем отличие стиля жизни разных групп семей, тоже знает статистика. Скажем, транспортные расходы крайних групп отличаются в 103 раза. Хозяйственные в 41 раз. Расходы на образование в 25 раз. Такая же разница между расходами на проведение свободного времени. О жизни первых пяти групп семей свидетельствуют расходы на еду. В первой из них на одного члена семьи они составляют 310 крон. Понятно, что как не собирай меню на эти деньги, жизнь получится не сильно сытой. Не разбежишься во второй, третьей и четвертой группах; даже в пятой, где на одного члена семьи расходы на еду составляют 638 крон, разносолами не сильно побалуешься. Между прочим, данные приводятся по осени прошлого года. А сейчас уровень безработицы увеличился, и, соответственно, снизился доход у большего числа семей. Перспектива на ближайший год далеко не оптимистичная: у нас развивается финансовый кризис. Не без учета складывающейся экономической ситуации принимаются сейчас политические решения. В частности, хорошо известные читателю поправки к законодательству о языке. В жесткой конкуренции на рынке труда понятно, кто получает фору. Хотя и без такой регулировки среди беднейших слоев преобладают русскоязычные. Статистика не дает национального среза по безработице. Но, если из 32000 официально зарегистрированных в Эстонии безработных 7781 живет на Северо-Востоке, а в Тарту - 1958; в Выру - 1450; в Вильянди - 1383, то понятно, кому живется хуже других. (Надо еще учесть, что зарегистрироваться безработным у нас немногим легче, чем богатому попасть в царствие небесное). Конечно, мера бедности, как и мера горя вообще, вещи относительные. Когда мир отмечал пятьдесят пятую годовщину снятия Ленинградской блокады, мне попалась на глаза в антикварной лавке медаль "За оборону Ленинграда". Что говорить, любая нынешняя степень бедности несравнима с тем, что творилось в осажденном Ленинграде. (Прошу простить кощунственное сравнение). Разная не только мера беды, но и разное ее ощущение у тех, кого она коснулась. Потому и несут старики за мизерные деньги награды на продажу, что страшней нужды у них ощущение безнадежности и полного бесправия. Никто не даст им избавленья: ни руководствующаяся двойными стандартами Европа, ни забывшая соотечественников нынешняя Россия. К сожалению. По крайней мере на ближайшие четыре года. Я пишу эту статью в канун выборов в Рийгикогу и не знаю, что покажет вскрытие избирательных урн. Но анализ экономических программ всех партий показывает, что ни одна из них не предполагает менять существующую в Эстонии модель экономики. Честно говоря, анализировать-то было нечего. Слава Богу, центристы подбросили перед выборами идею дифференцированного подоходного налога. И завертелись все вокруг этой частной, вообщем, идеи: кто - за, кто - против. И другие декларируемые изменения налоговой системы - чуть влево, чуть вправо - существенных изменений в имущественное положение основных групп населения не внесут. Сколько-нибудь радикальных экономических идей по социальной переориентации экономики нет потому, что отсутствуют способы инициировать такие идеи силы, которые только и могут серьезно сдвинуть экономику в интересах беднейших слоев: нет профсоюзного движения и нет левых партий. В нашем обществе униженные и оскорбленные лишены сколько-нибудь заметного политического представительства. В немалой степени тому способствует лишение большей части русскоговорящих старших возрастов политических прав. А молодые, получающие гражданство, питают иллюзии на возможность прорваться собственными силами. В результате мощнейшего пропагандистского прессинга им оказываются близки либеральные экономические ценности. Годы уйдут, пока дойдет до них, что в экономике, как в поезде: мягких мест меньше, чем жестких. А выбор депутатов во многом зависит от них. И до тех пор, пока левая идеология не будет внесена в молодежную среду, полевения государственных институтов не произойдет. Такова диалектика сегодняшнего развития общества, и потому настроения безысходности будут доминировать у значительной его части. По крайней мере, такой сегодня расклад в русскоязычной среде. Изменить его удастся разве что к следующим выборам. Если найдутся силы, готовые к длительной и упорной работе среди молодых граждан Эстонии, говорящих по-русски. У обеих русскоговорящих партий есть "левое крыло". Оно пока не структурировано, и насколько способно к пропагандистской работе, неясно. Явно левоориентированный Союз российских граждан в экономику "не лезет" и долговременной идеологической платформы не вырабатывает. Так что, по большому счету, кто бы не выиграл выборы, статистические данные об уровне бедности не изменятся. Владимир Вайнгорт |