Говори на любом языке, пой - на родном

Светлан СЕМЕНЕНКО.

Из пяти участников вечера поэзии в Финском ПЭН-клубе, состоявшегося 14 ноября с.г., по-русски свои стихи читали трое - Ширали Нурмурадов (Туркменистан), Владимир Некляев (Белоруссия) и Светлан Семененко (Эстония). Маллинен при этом не ограничился оперативным переводом их на финский, но и провел с каждым из названных участников блиц-интервью.

Ширали Нурмурадов, грузный, седобородый, улыбчивый, крайне скуп на воспоминания и все больше шутит, когда речь заходит о годах, проведенных в тюрьме. Вечный диссидент, он преследовался по политическим мотивам при многих правителях начиная с середины 70-х и в общей сложности провел в заключении (с двумя перерывами) 12 лет.

Говори
на чужом языке
на любом
но пой
пой
только на своем

Это строки из его стихотворения "Совет полиглоту", написанного 21 декабря 1995 года в Стокгольме. Точная дата под стихотворением не случайна: именно тогда, пять лет назад, отметив свое пятидесятилетие и воссоединившись наконец с женой и дочерью, Ширали поселился в Швеции. Пять лет живет он в изгнании, а путь на родину ему по-прежнему заказан. Это неприкаянное существование, пускай материально и благополучное, в каждом, кто связан с творчеством, неизбежно порождает комплекс апатрида. И каждый справляется с ним по-своему - в соответствии с мерой своего художнического дара и человеческого достоинства. Улыбчивая, грубоватая манера поведения явно помогает Ширали не вступать в публичные разговоры о сокровенном - и это делает ему честь. И лишь когда слушаешь его стихи, чувствуешь порой пронзительную ноту горечи и вины за то, в чем обвинить его никак нельзя:

Я тут пару носков
да пару носовых платков
в стиральную машину кидаю,
а ты там стеганое одеяло
полощешь в холодной арычной воде -
прости меня, Родина.

Изгнанником оказался и видный белорусский поэт Владимир Некляев, живущий ныне в Хельсинки. Его мощный талант (из русских поэтов по интенсивности манеры он больше всего напоминает неистового Юрия Кузнецова) явно не вместился в рамки, установленные нынешним правителем Белоруссии. За примером тут далеко ходить не надо - точно так же несколько лет жизни вынужден был провести в Финляндии Василь Быков, теперь живущий в Германии. На вечере, впрочем, отвечая на вопросы слушателей, Владимир Некляев больше говорил не об изгнании, а о будущем возвращении на родину, которое, по его словам, уже не за горами.

Автор этих строк не преследовался режимом и читал поэтому больше свои стихи (благо переводы на финский были загодя заготовлены вездесущим Юккой). С большим удовольствием он ответил также на вопросы слушателей, интересовавшихся разными аспектами взаимодействия двух соседних литератур - эстонской и финской. Он, кстати, не забыл и о своем журналистском долге и взял интервью у следующего выступавшего на вечере - известного финского поэта и переводчика Калеви Хайкара (вместе с поэтессой Арьей Тиайнен Калеви представлял Финляндию).

Выступление Калеви, собственно, представило собой презентацию его новой книги Ajatus vapaa - sana kahleissa ("Мысль свободна - слово в оковах") с пространным подзаголовком: "Голос писателей мира, преследовавшихся, сидевших в тюрьмах, подвергавшихся пыткам или убитых". В эту объемистую антологию вошли стихи 67 поэтов со всех концов света от Ирака до Финляндии, от Гватемалы до Латвии - из нескольких десятков государств, в разные времена так или иначе преследовавших своих поэтов. Из более известных нашему читателю здесь представлены, например, Назым Хикмет и Салман Рушди, Эрнесто Карденаль и Адам Михник, Ярослав Сейферт и Бай Дао (Китай). Россия представлена тремя поэтами - Осипом Мандельштамом и Варламом Шаламовым (чего, собственно, и следовало ожидать) и Ириной Ратушинской (имя новое, получившее известность скорей по политическим, нежели литературным мотивам).

Интересно, что замысел Калеви Хайкара (оперативно и неплохо осуществленный) совпал по времени с другим, более обширным сходным замыслом, имевшим место в России. Я имею в виду гигантский по объему проект Евгения Витковского, автора обширной антологии мировой поэзии в русских переводах "Строфы века - 2" (Москва, издательство "Полифакт", 1998), названный им "Изгнанники века". В изгнании оказывались в разные времена не только поэты. Их творчество обширно и включает практически все виды искусства. Изгнание напрямую связано с преследованиями. Если продолжать оставаться в пределах поэзии и вспомнить Эстонию, например, то в этот том неизбежно должны будут войти стихи таких классиков эстонской поэзии, как Мария Ундер и Густав Суйтс, Ильмар Лаабан и Калью Лепик. Работа Калеви Хайкара, таким образом, уже вложила в этот неосуществленный пока проект свою хоть и небольшую по объему, но весомую частицу.

Приятно было отметить, что не всем присутствовавшим на вечере в качестве слушателей требовался перевод на финский. Я имею в виду и профессора-русиста из Тампере, и радиожурналистов с "Юлейсрадио", и нескольких своих коллег-поэтов - бывшую ленинградку Элеонору Йоффе и бывшего москвича Роберта Винонена. Встреча с Робертом оказалась сколь неожиданной, столь и радостной - давненько уж мы не виделись. Оказалось, что и Роберт. Винонен, бывший профессор Литинститута, теперь эмигрант - он с головой ушел в деятельность Межрегиональной общественной организации финнов "Инкерин лиитто", до сих пор занимающейся трудным делом реабилитации российских финнов (ингерманландцев). "Причина смерти: расстрел" - так он назвал свою последнюю книгу, далекую уже от когда-то привычных ему академических штудий по вопросам художественного перевода.

Следующую встречу поэтов Финский ПЭН-клуб планирует провести в Таллинне.

На снимке: участники вечера Владимир Некляев, Светлан Семененко и Ширали Нурмурадов.