Юрий ИЛЬЧЕНКО: “Говорю комплименты, чтобы разрядить обстановку”

Юрий Ильченко: “А вот над этим надо еще подумать”.

АНКЕТНЫЕ ДАННЫЕ: возраст - 49 лет; место рождения - Владивосток; семейное положение - женат; имеет двоих детей: сын-студент, дочка учится в школе; образование высшее (в 1976 году окончил Дальневосточный политехнический институт; несколько лет назад был директором женской тюрьмы в Харку, возглавлял социальный отдел в Исполнительном департаменте. В настоящее время является специалистом социального отдела тюрьмы Мурру.

Это, естественно, далеко не все о нашем сегодняшнем герое - Юрие ИЛЬЧЕНКО - человеке, который по долгу службы знает много чужих тайн, человеке, способном мирным путем решить любые проблемы, связанные с пребыванием в местах лишения свободы осужденных. От себя добавлю: он обязательный и раскованный собеседник. Нет ощущения, что он боится сказать что-то “не то”. Ильченко внешне очень походит на московского градоначальника Лужкова, только не носит кепку. Даже зимой. У него своеобразное чувство юмора и абсолютная незакомплексованность.

За прекрасных дам грех не поднять фужер.

- Юра, вы действительно очень похожи на своего знаменитого тезку. Сами-то замечали это?

- Никогда даже не обращал внимания. Хотя, если подумать, то какие-то общие черты есть.

- А внешность свою с годами не меняли? Ну, бороду, к примеру, не отращивали?

- Ни усы, ни бороду не носил. Время само внесло в мою внешность коррективы: прическа раньше была заметно пышнее, а волосы - не такими светлыми.

- Вы из каких будете, Юрий Иванович?

- Отец военным был. Служил в войсках ПВО во Владивостоке. Честно говоря, думал пойти по его стопам, но в жизни не всегда все сбывается.

Давайте подсчитаем, в какую сумму обходится государству один зэк.

- Как-то вы рассказывали, что женились во Владивостоке, причем ваша избранница оказалась эстонкой. Ничего не путаю?

- Так и есть. Ее отец ходил в море, а она училась в том же институте, что и я. Поженились мы через неделю после первого знакомства. В следующем году будем отмечать “серебряную” свадьбу.

- У вас уже взрослые дети?

- Сыну исполнилось 23 года, дочке - 16 лет. Оба становятся цельными личностями, самостоятельными людьми. Так, по крайней мере, мне кажется.

- Кощунственно, видя ваш оптимизм и жизнерадостность, спрашивать: дедушкой уже успели стать?

- Нет пока. Мы сейчас все в учебе.

Вкусно, гражданин начальник?

- Вы довольно длительное время работаете в тюрьмах. Как ощущаете себя за колючей проволокой, ведь за ней проходит ровно половина вашей жизни?

- Для меня внутренняя и внешняя декорация “зоны” - это лишь необходимая атрибутика жизни. С годами я перестал обращать внимание на проволоку, решетки, отрицательную энергию, исходящую от осужденных. Прихожу на службу без лишних комплексов.

- Существует ли романтика в вашей нынешней профессии?

- Конечно. Таких возможностей, как у меня, не имеет ни один психолог или писатель. Каждый рабочий день - это общение с людьми. Сколько их, столько и характеров: сложных, противоречивых. Зэки - живой материал для любой кандидатской и даже докторской диссертации.

- А в условиях лишения свободы они продолжают оставаться агрессивными?

- Есть такое выражение: в капле воды, как в зеркале, отражаются все свойства Мирового океана. В тюрьмах, как в той же капле воды, отражаются все болезни государства и общества. Что же касается агрессии моих подопечных, то вне воли она гораздо реже проявляется, хотя, разумеется, все зависит от самого человека.

- Какова сегодняшняя тюрьма, и чем она отличается от советской?

- Она идет по пути развития камерной системы, новой тюремной философии, разрабатывается также модель нового тюремного офицера.

- Легче или, наоборот, тяжелее стали условия содержания осужденных?

- Физически, безусловно, легче. Гораздо лучше питание, теперь меньше разборок между зэками. Однако раньше государство предоставляло осужденному больше прав. Чего стоит одно только право на работу! В настоящее время никто из нас не обязан трудоустраивать зэков. Ни в местах лишения свободы, ни после отбытия наказания. Проблема и в том, что многие люди сели за решетку еще при советской власти, а жить, обретя свободу, будут совершенно в другом государстве и обществе. Многие из них говорят: “Нам на волю выходить страшно!”

- Осужденные всех сотрудников тюрьмы называют “начальником”. Что для вас в принципе означает кресло начальника?

- Двойную ответственность. Это слово ко многому обязывает, ведь человек, обратившийся ко мне, ждет в первую очередь от “гражданина начальника” понимания, а если понадобится, и командирского решения.

- Обедаете ли вы в тюремной столовой?

- По долгу службы приходится это делать, ведь мне поручено в “зоне” наблюдать за тем, как реализуются права осужденных. Проверяя обеденную “пайку”, всегда говорю поварам: “С каждого котла выделяйте мне по тарелке на пробу”. Пища теперь стала очень калорийной. Об этом любой скажет.

- А дома есть любимое блюдо?

- Люблю покушать, но особенно то, что приготовил сам. Уважаю французскую кухню, умею состряпать пельмени так, что пальчики оближешь. А если к тому же пельмени будут поданы в “комплекте” с грибным бульоном и стопочкой водки... Правда, я всегда начинаю именно со стопочки.

- Что из спиртного предпочитаете, кроме водки?

- Виски. Вино не пью, так как считаю себя выходцем из северных широт, а таким, как я, вино создает в желудке не лучшую кислотную среду.

- Сознайтесь: перед сном думаете о работе?

- Все время. Особенно, когда приходится разрабатывать те или иные проекты. Хочется, чтобы они осуществились с наименьшими потерями для всех.

- Как относится к вашей службе супруга?

- С одной стороны, с уважением, а с другой... намекает на то, что пора уже найти занятие поспокойнее. На ее взгляд, я мог бы стать хорошим чиновником и открыть, скажем, свое юридическое бюро.

- Часто ли прибегаете в рабочей обстановке к ненормативной лексике?

- Случается, однако я знаю, как и с кем разговаривать, употребляя эту самую лексику. Крепкое словцо могу допустить только в разговоре с человеком, которому полностью доверяю, и уверен, что он меня правильно поймет.

- А как насчет тюремного жаргона?

- Знаю его и при крайней необходимости использую. Но, как говорится, в любом деле “надо отвечать за базар” (смеется).

- Раньше работнику тюремного учреждения не рекомендовалось здороваться с осужденными за руку. Сейчас-то как обстоят дела в этом отношении?

- Подать руку человеку, даже если он нарушил закон, разве это панибратство? Ведь не все зэки по природе своей душегубы, злодеи и убийцы. Каждый из них индивидуален.

- Какими словами вы можете сегодня охарактеризовать такие понятия, как “преступность” и “наказание”?

- Главную роль в преступном мире Эстонии ныне играют так называемые беспредельщики. В стране нет воров в законе, а та небольшая группа уцелевших “авторитетов”, на мой взгляд, уже не способна контролировать “низы”. При советах как было? У буржуя отняли, поделили, раздали - здесь более-менее понятно: историю КПСС на “зоне” вдалбливали. Но если у обездоленного и сирого последнее отобрал, то это уже не только преступление, но грех великий. Теперь же каждый второй грешит, причем тенденция такова: чем больше слямзил, тем меньше срок получишь...

- В жизни вы, наверное, больше дружите с прокурорами, судьями?

- Я с людьми дружу, а не с прокурорами.

- Что для вас является символом порядка?

- Улей. Жизнь пчел и их труд.

- Верно говорят, будто бы все страхи - из детства? У вас есть какие-либо фобии?

- Если честно, то боюсь закрытого узкого пространства, а еще с детства - неизвестности: что там будет дальше, после смерти?

- А в судьбу верите?

- Трудно ответить на этот вопрос однозначно. По-моему, о судьбе ведут разговоры люди слабовольные. Мол, есть судьба, и ничего не попишешь. И практически бездействуют. А ведь судьба - это реальность, иными словами - выбор. Человек сильный духом судьбу делает сам. В том числе и чужую.

- Вы тоже “лепили” свою судьбу сами?

- В восьмом классе я сбежал из дома. Сел на поезд и уехал в Уссурийск поступать в Суворовское училище. Поступил. Это была большая школа жизни. Личностью себя почувствовал.

- Существует ли то, о чем вспоминать не любите?

- Даже если и было в моей жизни что-то плохое, стараюсь об этом поскорее забыть. Зачем портить себе и окружающим настроение?

- Что бы вы назвали своей страстью?

- Думаю, какой-нибудь другой мужик назвал бы своей страстью дачу. Лопату в руки - и погнал. Я не из таких. Особый кайф испытываю от общения с людьми. Здесь я самореализуюсь.

- Какое качество вам претит?

- Дурость. Ни один мудрец не разгребет того, что способен наделать один дурак.

- Мысли о старости посещают частенько?

- Время когда-то шло медленно, а побежало после сорока, да так быстро! Но я считаю, люди лукавят, когда говорят: эх, вот бы мне сейчас двадцать лет! Думаю, у любого возраста свои плюсы. И все-таки у времени есть одна загадка. Почему в сорок пять лет и представить себе не можешь, что тебе будет пятьдесят?! А мне вот-вот столько и исполнится.

- Какие традиции с годами утратил ваш дом?

- Своей семьей собираемся, а вот в гости реже ходим. К хорошим друзьям с набором продуктов вроде идти не принято, а там, как у всех, материальные трудности... Праздники в большинстве семей стали накладны.

- Кто у вас держатель кошелька?

- Жена. Мне, наверное, вообще нельзя доверять деньги. Я их так трачу... Однако доступ к семейному “общаку” мы все имеем паритетный.

- Сильно ли менялся ваш характер с возрастом?

- Не менялся только рост. Я в роду Ильченко, чтоб вы знали, атлант. Остальные еще меньше. Признаюсь, лет в двадцать я мог кого-то ехидно задеть. Не со зла. Потом стал себя сдерживать. Научился прощать людей и понимать. Вот я считаю, что женщина всегда права, какая бы чертовка она ни была. Иная обдерет мужика, как липку, выгонит. Но не для себя же! Для детей.

- У вас есть неосуществленная мечта?

- Всегда хотел иметь свой дом - уютное гнездышко, но жизнь внесла коррективы. Главным образом - в финансовом отношении. Помните: в советское время у человека было три степени личной свободы. Первая - это возможность иметь свою машину. Вторая: имея машину, можно было заполучить дом, а третья: имея и машину, и дом, разрешалось иметь еще и свое мнение. В настоящий момент я обладаю только одной степенью свободы - последней.

- Каково ваше экономическое кредо?

- Сегодняшние деньги делались вчера. Нет смысла за что-то хвататься внезапно и искать деньги. Их надо делать. Идеями, программами, работой. И использовать потом правильно.

- А как вы в целом к ним относитесь?

- Наверное, я их уважаю больше, чем они меня, хотя надеюсь, что наша любовь в итоге будет взаимной.

- Что для вас самое большое разочарование в жизни?

- Я сам. Да-да - я сам.

- Существует такое выражение: почувствовать руку Бога. Оно вам известно?

- Люди почему-то по пустякам стали обращаться к Богу. Даже на работе. Я же, к примеру, всем говорю, что если взялся довести до ума какой-либо проект, то он обречен на успех. Мне возражают: нет, Ильченко, тебе Господь помогает. Ну, я и не спорю с такими людьми.

- Какие вещи вас трогают?

- Простые и чистые человеческие отношения. Скажем, когда вижу, как кто-то помогает перейти дорогу незнакомой старушке.

- Самое большое потрясение в вашей жизни?

- То, что коснулось всего моего поколения: мы потеряли страну, в которой жили. Обидно. Правда, наши дети получили больше возможностей для самореализации. И это радует.

- Чему вы научились самостоятельно?

- Хорошо готовить. Сначала читал всякие умные книги, а потом надел фартук и встал к плите. Теперь сам раздаю рецепты.

- Супруге нравится, как вы готовите?

- Она первая снимает пробу с каждого из моих блюд.

- Что самое страшное говорит вам жена, когда ссоритесь?

- “Я с тобой больше не разговариваю”. В таких случаях отвечаю: “Вот и хорошо, в доме тише станет”. Но сам могу молчать максимум часа два. Она и того меньше.

- Вы делаете ей комплименты?

- В случае необходимости. Или чтобы разрядить обстановку.

- Скоро наступят праздники. Подарки для женщин - сплошное разорение. Как вы выходите из положения?

- Раньше было проще: в магазинах - полки пустые. Что-то нашел - уже хорошо. С тех пор и жена, и дети привыкли покупать вещи сами. В том числе и подарки. Так что я просто отдаю деньги, боясь не угодить. И родственников похожим образом поздравляю. Считаю, человек сам решит, что ему действительно нужно. Не понимаю манеры дарить “погремушки” - лишь бы отделаться.

- Подумайте: есть ли у вас качество, о котором никто не знает?

- У меня есть все необходимое для того, чтобы стать президентом, или, как минимум, членом парламента. Вот только все эти места давно заняты.

- Вы азартный человек?

- Нет. Я не играю ни в какие игры. Особенно - в карты. Мне становится скучно. Даже за шахматами засыпаю.

- Чего нельзя отнять у человека?

- Профессионализма.

- Как со времен юности изменился круг вашего общения? Кто теперь лучший друг?

- После того, как перешел на службу в “зонную систему”, круг друзей резко сократился. И это понятно: во мне стало очень много “мента”.

- Случилось ли сегодня что-то такое, что удивило вас?

- (Смеется). Не ожидал, что вы за интервью денег не берете...

Беседу записал

Юрий ГРИГОРЬЕВ.

Фото автора,
Леонида СМУЛЬСКОГО
и из служебного фотоархива Юрия Ильченко.