|
|
|||
Преступность молодеетЛюбовь СЕМЕНОВА. То, что высокий уровень преступности в стране есть одно из следствий общего низкого уровня жизни - аксиома, не требующая доказательств. Более того, чем ниже один уровень, тем выше другой. А положение, когда богатые становятся богаче, а бедные - беднее, еще более усугубляет ситуацию. Что и находит подтверждение постоянно и в статистических цифрах, и просто в нашей с вами обыденной действительности.
По данным криминального регистра Департамента полиции, подростки совершают самые различные преступления. Наиболее распространенными видами преступлений являются кражи, грабежи, угоны автотранспорта, хулиганство. Но есть и малолетние убийцы и насильники. В картотеке криминального регистра состоит на учете несовершеннолетний парень 1983 года рождения, который был осужден по очень серьезной, взрослой статье: "удовлетворение половой страсти в извращенных формах". Не укладывается в нормальной голове, но кажется, что в первую очередь этому мальчишке нужно серьезно и продолжительно лечиться у психиатра, хотя на момент совершения преступления он был признан вменяемым. Девочки, в основном, крадут, участвуют в грабежах и вымогательстве. При этом преступность молодеет. Уголовная ответственность наступает с 13 лет, но сколько детей, не достигших этого возраста, беспризорны, бездомны, воруют, чтобы выжить. Страдают от своей незащищенности. Никто не ведет эту статистику.
Детки в клеткеСейчас в Маардуской молодежной тюрьме находятся под стражей в ожидании суда 103 несовершеннолетних, девять уже осуждены и ждут отправки к месту дальнейшего отбытия наказания. Те, кому уже исполнилось восемнадцать, отправляются во взрослые тюрьмы. Денису в августе исполнилось восемнадцать в Маардуской тюрьме. Он уже отсидел два года. Суд дал ему восемь лет за разбой с нанесением тяжких телесных повреждений, кражи и угон автотранспорта. Еще шесть лет он будет сидеть на взрослой зоне.
Начальник Вильяндиской молодежной тюрьмы Рейн Тедер сказал, что самым старшим из содержащихся в тюрьме - двадцать. До этого возраста здесь остаются те, у кого по достижении восемнадцати лет остается неотбытым небольшой срок или кто продолжает учиться, при примерном, разумеется, поведении. А самые младшие - четырнадцатилетние. Хотя уголовная ответственность наступает в нашей стране с тринадцати лет, но такого возраста осужденных к отбытию срока в тюрьме еще не было. В основном за впервые совершенное нетяжкое преступление подростки осуждаются на условный срок. Испытание тюрьмой - нелегкое испытание. Поэтому сразу реальный срок стараются не давать, дают возможность одуматься. К сожалению, не все этой возможностью пользуются.
Начался учебный год, и я поинтересовалась у г-на Тедера, как обстоит дело с обучением детей. Ведь они все в основном школьного возраста. Оказывается, здесь, в тюрьме, тоже учатся. Обучение идет в двух направлениях: профессиональное и общеобразовательная школа. Право выбора - за самим учащимся. Если хочет получить специальность, то получает. Не хочет - учится в общеобразовательной школе. Специальности самые обычные: слесарь, маляр-штукатур, каменщик, токарь-фрезеровщик, а также специалист по ремонту мягкой мебели. Имеется даже своя мастерская, где профессионально обновляют старую мебель. Получают заказы от жителей города, даже уездный старейшина поддержал ребят, дав частный заказ на ремонт мебели для дачи. Работу по этим специальностям на свободе при желании найти можно, и даже неплохо зарабатывать. Нужно только иметь желание трудиться. К сожалению, далеко не у всех оно имеется, и это касается не только содержащихся здесь, но и тех, кто живет на свободе. Учатся все без исключения. Хотя попадаются разные ребята. Ведь не у всех были семьи, кто-то только здесь узнал о чистой постели и стал нормально питаться. Для них даже тюрьма - как санаторий. Есть дети, выросшие в подвалах и на свалках. И поэтому совсем не странно, что они рано или поздно оказываются здесь. Во всяком случае, один такой парень в семнадцать лет не умел читать. Потому что ни единого дня школу не посещал (а может, и походил в первый класс пару дней да забыл), а родителей у него в общем-то по большому счету и не было.
Свобода слаще неволиХотелось, конечно, поговорить с самими ребятами. Начальник отдела охраны и надзора Евгений Шамарин повел меня в общежитие на первом этаже жилого здания, где осужденные живут на льготном режиме. Оно напоминает обычное общежитие советских времен, только с решетками. Мальчишки, узрев новое лицо, высыпали из комнат в коридор. Но ненадолго - режимная зона. Вежливые, поздоровались. И если постоянно не держать в голове, что находишься среди малолетних преступников, то вокруг - самые обычные мальчишки, каких полно на улицах города, в любой школе. Хотя не всегда у них такое хорошее настроение. Как и во взрослых тюрьмах, случаются и бунты, и попытки побега. И у них изымаются ножи и заточки. Дети во всем стараются подражать взрослым. Только еще более непредсказуемы ввиду своей жизненной неопытности.Разумеется, не все шли на контакт. Оно и понятно, тюрьма - не лагерь отдыха для активистов-отличников. Один из улизнувших от разговора находится здесь за нападения на женщин (путем удушения) с целью грабежа. Интересно, когда нападал и душил, вспомнил ли хоть раз о своей матери, бабушке, тете? Первый из тех, с кем довелось поговорить, Сергей Родичук. Ему девятнадцать. Осужден за кражи и угон автотранспорта к 4 годам тюрьмы. Находится здесь с февраля 1999 года, а до этого ожидал суда в Маардуской тюрьме с декабря 97-го. Сейчас на льготном режиме и надеется на условно-досрочное освобождение. Семья нормальная: папа, мама и брат 9 лет. А угонами занимался с 12 лет. Прикинула по времени - возможно, когда в семье появился младший ребенок, старший ощутил недостаток внимания. А на улице, среди друзей, чувствовал себя востребованным. Вот только друзей выбрал себе не совсем тех. С особыми интересами. За что и поплатился. Наворовал и наугонял машин (иногда разбивая) на солидную сумму. Когда причиненный ущерб разделили на всех подельников, на каждого получилось около трехсот тысяч крон. Как теперь это все отдать, я даже себе представить не могу. Где и как нужно работать, чтоб отдать такую уйму долгов? Спросила: "А ты не пытался поставить себя на место тех людей, кто от тебя пострадал?" Пытался: "Знаете, я так жалею, что до меня раньше это не дошло. Если бы в 16 лет мозги на место встали, все могло бы быть по-другому. А сейчас я постоянно думаю о такой ситуации, что вот я взрослый, семья у меня, все нормально, работаю, накопил на машину. И вдруг какой-то... у меня ее угнал. Даже представить страшно". Неужели только в тюрьме есть время задуматься? И еще вопрос: "А ты знаешь, что за то время, пока ты был за решеткой, на свободе все очень изменилось? К сожалению, далеко не везде в лучшую сторону. Очень трудно будет начинать все заново с таким грузом". Да, он знает. Но все-таки надеется, что сумеет наладить нормальную жизнь. Дай-то, Бог. Но трудно будет ужасно. И при получении документов, и в поисках работы. Эх, если бы государство наше не было таким нищим на уровне рядовых граждан. Насколько меньше было бы проблем с реабилитацией освободившихся из тюрьмы. Не хочется думать, но ведь может случиться и так, что парень побьется о всевозможные бюрократические и материальные барьеры, заботливо выстроенные государством, да и махнет рукой, взявшись за старое. А ведь жить он только начинает. Жене Резепову - семнадцать. И с виду совсем мальчишка, симпатичный, лопоухий, самый обычный. Спросила, за что сидит. В ответ: "За убийство". Показалось, что ослышалась. Нет, все верно. Передо мной сидит убийца. В девятом классе, когда ему было четырнадцать лет, поссорился с мальчишкой из соседнего класса, своим ровесником. Ну, поссорились, подрались, с кем не бывает. В школе постоянно мальчишки дерутся, на то они и мальчишки. Вот только эта драка закончилась трагически для обоих. Потому что Женя схватил стул, ударил и убил своего соученика. Вот так, пошли утром в школу дети, и теперь один в тюрьме, а другого совсем больше нет. "Скажи, а когда ты понял, что убил его, что тогда?" - "А я и сейчас этого не понимаю. Мне не верится, что это было со мной. Не понимаю, как такое могло случиться. Постоянно думаю: вот я сейчас живу, а он умер. Я всегда буду об этом думать". А я подумала о том горе, которое пришло сразу в обе семьи. До убийства Женя проблем с полицией не имел, неплохо учился. И вдруг - вот это. Похоже, нашим нервным, издерганным детям через одного нужен персональный психолог. А мы пока обращаемся к нему, только когда уже что-то случилось. И порой бывает слишком поздно. Восемнадцатилетний Костя Пащенко - наркоман. Токсикомания в течение трех лет и год на судофеде свое дело сделали. Больные ноги, походка восьмидесятилетнего старика, невнятная речь. Образование - шесть классов. Статья - "грабеж с разбоем". Всемером ("обнюханные были") в трамвае пристали к выпившему пассажиру, постепенно началась драка. Человек, спасаясь, выскочил из трамвая, видимо, надеясь убежать. Не удалось. Догнали. Били палкой так, что человек едва выжил. В течение месяца совсем не видел, потом зрение неполностью восстановилось. Инвалид. "А за что, скажи?" - "Денег хотели". - "И сколько взяли?" - "Тридцать крон". Мрак. Не знаю, что будет с Костей потом, как он будет жить дальше. Он и сам этого не знает. Самое страшное то, что наркомания приобретает ужасающие масштабы, и проблема сама собой не разрешится. Не все преступники - наркоманы, но наркоманы - все преступники. И число их никак не уменьшается. Все подростки, находящиеся в тюрьме, мечтают об условно-досрочном освобождении. И ни один не хочет снова возвращаться в тюрьму. Вот только жизнь, как правило, диктует свои законы. Довольно жестокие. А психика у мальчишек надломленная и представление о жизни перевернутое. У всех ли хватит сил бороться за нормальную жизнь? Именно бороться, потому что по-другому у нас пока как-то не получается.
Дайте им шансВ советское время молодежная тюрьма носила название "воспитательно-трудовая колония для несовершеннолетних". Потом стала называться просто тюрьмой. Слово "воспитательная" исчезло, но цели-то не изменились. Евгений Шамарин убежден, что молодежь можно перевоспитать: "Они же не закоренелые преступники. С ними можно и нужно работать". В этом я с ним согласна полностью. Но думаю, что проще было бы не перевоспитывать, а воспитывать, чтобы не приходилось потом разгребать многочисленные проблемы. Но пока все именно так, как есть. Бедность, беспризорность, наркотики. И обида: "Кошелек у финна стырил - в тюрьму. А кто миллионами ворует, тому ничего". Возразить нечего. Потому что действительно необъяснимо. Если отвечать, так всем отвечать, а не выборочно. А объяснять, что "тырить" кошельки нехорошо, так ведь не в лесу живут, сами знают.Восемнадцатилетний Геннадий Сорокин осужден за мошенничество на один месяц плюс 6 месяцев прибавили от условного предыдущего срока за хулиганство. Смошенничал с мобильным телефоном. "Срубил" с этого 800 крон. После чего свои же дружки и заложили. Спросила о семье. Отчим-пьяница, мама как раз тогда после операции была, не работала, даже не ходила. А еще брат младший. Денег не было совсем. Кто хоть раз жил без денег, тот поймет. Когда-то учился в художественной школе... Бедность угнетает, беспризорность извращает представление о жизни, наркотики убивают в человеке личность. Любое государство сильно людьми, уверенными в себе, защищенными и сильными. Народ, постоянно пребывающий в заботах о хлебе насущном, не может быть сильным. Он угнетен и подавлен. А несколько тысяч, пусть даже десятков тысяч довольных жизнью людей - еще не есть государство. Подростки и дети, предоставленные самим себе, закомплексованные и страдающие от всевозможных зависимостей, число которых растет с ужасающей быстротой, - не лучший потенциал страны. Родители, ощущающие свое бессилие перед действительностью, а потому и несостоятельность, - драма. Пенсионеры, живущие на свои жалкие пенсии, - трагедия. Наша общая трагедия. Всех их не выбросишь с глаз долой на свалку, там вакантные места уже заняты. Хочется крикнуть: "Эй, миллионеры! Хорошо ли живется вам рядом с нищими, обездоленными детьми?" Ответа не жду. * * * С лязгом захлопнулись за спиной ворота-решетки. Вышла из тюрьмы и вздохнула. С облегчением, что на свободе, и с горечью - о тех мальчишках, что остались за воротами. Это сейчас они не испытывают недостатка внимания, их посещают иностранцы и журналисты, христианские миссии. Здесь они в центре внимания, и им это даже нравится. А потом, когда выйдут на свободу, вернутся в свои небогатые, с большими проблемами семьи, не почувствуют ли себя снова обделенными и не захотят ли вернуть утраченное уже известными им и опробованными способами? ...Несколько ребят поодаль о чем-то оживленно спорят. Такие же, как те, которых я только что видела. Вот только нет вокруг ни решеток, ни колючей проволоки. Они - свободны. Вильянди - маленький, утопающий в зелени деревьев тихий городок, в котором находится тюрьма, где сидят 80 мальчишек, лишенных свободы. По своей вине. Или все же отчасти и по нашей? Какими они выйдут оттуда и как будут жить на свободе? Оставьте им шанс. Фото автора. За этими воротами тоже жизнь. Тюрьма - она и есть тюрьма. Таким кресло было и таким стало.
|