Есть ли шансы для объединения? Если нет, то почему? Если есть, то на каких условиях?
В партийной жизни Эстонии в последнее время параллельно развиваются два вроде бы взаимоисключающих процесса — слияние и укрупнение партий, уже имеющих политический вес, опыт пребывания как у власти, так и в оппозиции, и зарождение новых партий, создатели которых убеждены в том, что для них все-таки есть своя ниша на политическом ландшафте. Мало того, они надеются на убедительный успех у избирателей на фоне сегодняшнего отчуждения народа от власти, разочарования в политике и действующих политиках.Происходит ли то же самое на уровне так называемых русских партий, то есть тех политических организаций, которые стараются — в меру своих способностей и своих возможностей — отражать интересы неэстонского населения? И да, и нет. Зарождается новая партия «Единство Эстонии», заявившая об этом своем намерении в обращении к согражданам. Неделю назад состоялся ее учредительный съезд. Продолжают присматриваться друг к другу, то сближаясь, то снова отталкиваясь, Объединенная народная партия Эстонии, Русская партия Эстонии и Русская партия единства. Поодаль, особняком держится Русско-Балтийская партия Эстонии, самая молодая и в некотором роде загадочная, ибо мало кто ее видел и слышал, хотя лидер руссобалтов депутат Рийгикогу Сергей Иванов, в недавнем прошлом состоявший в руководстве ОНПЭ, — личность в республике известная. Между тем многие избиратели убеждены: договорились бы все эти партийцы между собой, объединили бы свои ряды, укрупнились и укрепились, глядишь, и результаты на выборах были бы иными. Иным, более заметным и весомым был бы и выход во властные структуры всех уровней. Что думают сами русские партии по этому поводу? Готовы ли они объединиться, создав союз партий или даже единую организацию? На этот вопрос отвечают лидеры ОНПЭ, РПЭ, РПЕ и РБПЭ.
Ориентир — 2004 год
Виктор Андреев, председатель Объединенной народной партии Эстонии
В июне прошлого года ОНПЭ, РПЭ и РПЕ подписали соглашение о создании союза русских партий Эстонии, конечной целью которого — и это четко зафиксировано в соглашении — является создание единой объединенной партии. Увы, едва только соглашение было подписано, начались странные вещи. В Русской партии единства был созван съезд, на котором председатель партии Альфрида Лийвак была отстранена от руководства. Ее судебная тяжба с Геннадием Кульковым, якобы занявшим этот пост, продолжается до сих пор. Подписавший соглашение председатель Русской партии Эстонии Николай Маспанов сам же стал дезавуировать его, заявляя, что время для создания единой партии еще не пришло, и надо, наоборот, приветствовать наличие на политической арене нескольких партий по той, хотя бы, причине, что если одну из них «закроют», другие останутся. Короче, его партия, на мой взгляд, пока еще не готова к объединению. Что касается Русско-Балтийской партии, то ясно: не для того Сергей Иванов выходил из ОНПЭ и создавал свою партию, чтобы снова влиться с нами в одну организацию.
Объединенная народная партия уже накопила солидный опыт, как положительный, так и отрицательный, консолидации усилий нескольких партий в периоды избирательных кампаний. Любой опыт побуждает извлекать уроки и делать выводы. Наши выводы таковы. Во-первых, на предстоящих выборах единые избирательные списки могут быть созданы только при достижении договоренностей, одобренных высшими органами объединяющихся партий. После парламентских выборов 2003 года можно начать все необходимые процедуры, предусмотренные законом, по созданию единой партии с тем, чтобы на выборах в Европарламент в 2004 году выступать единым списком от единой объединенной партии.
Во-вторых, в единые избирательные списки на проходные позиции ставятся представители партий не пропорционально, а в количествах, отражающих реальный политический вес партий и в прямой зависимости от вклада в финансирование самой избирательной кампании.
В-третьих, в случае достижения успеха на парламентских выборах бюджетное финансирование не распыляется по партиям, а остается на счету той партии, под чьим именем все пойдут на выборы в Рийгикогу. Естественно, после объединения бюджетные платежи переводятся на счет единой партии. Такие жесткие финансовые условия стали бы одним из мотивов к объединению и отбили бы у некоторых лидеров партий охоту рассчитывать на политическую халяву.
Что нам необходимо сделать для того, чтобы коренным образом улучшилось положение неэстонского населения? Я бы выделил несколько проблем, которые нужно решать сообща, чтобы процесс интеграции наполнить реальным, а не пропагандистским содержанием. Прежде всего мы должны наращивать свое представительство в органах муниципальной и государственной власти. В идеале парламент может почти на четверть состоять из депутатов, представляющих неэстонское население. Это отражало бы национальный состав народа Эстонии. Разумеется, такое осуществимо лишь в том случае, если большинство русскоязычных эстоноземельцев станут гражданами страны. Многие наши проблемы решаемы лишь на уровне властных структур, а лоббировать эти решения могут только носители власти — депутаты и высокопоставленные чиновники. Далее: русские партии, делегирующие своих членов в Рийгикогу и городские собрания, должны конструктивно сотрудничать со всеми эстонскими партиями, ведь в одиночку мы не сможем реализовать свои программные установки, поскольку никогда не будем иметь большинство в парламенте и в городских собраниях. В глазах эстонского общественного мнения мы должны стать бесценным трофеем Второй мировой войны, а не тяжелым демографическим наследием советского прошлого.
Монопартийность — это застой
Николай Маспанов, председатель Русской партии Эстонии
Вопрос о координации усилий, объединении возник тотчас же после образования второй русской партии. Тем актуальнее он сейчас, когда партий уже не две и не три. Но... не все так однозначно. Ведь что такое партия? Это организация единомышленников, которые хотят провести в жизнь, реализовать свои программные установки. Все партии, крупные они или малочисленные, равны с точки зрения закона, все имеют право на жизнь. Конечно, есть партии, имеющие представительство в Рийгикогу, и есть те, которые в данное время не имеют его, как наша Русская партия Эстонии. Но на местном уровне, в Калласте например, наша фракция является доминирующей.
В прошлом году тремя партиями — ОНПЭ, РПЭ и РПЕ — было подписано соглашение о создании союза, которое в силе до сих пор. В рамках этого союза мы и действуем, выступая с совместными заявлениями и т.д. Процесс более тесного сближения затягивается, и тому немало причин. Беда в том, что теоретически, научно проблемами русской диаспоры никто не занимается. Мы идем методом проб и ошибок, что-то находим, что-то теряем. Мечта наших избирателей — вы все крепко сплотитесь, объединитесь, а мы за вас дружно проголосуем — прекрасна, но даже теоретически неосуществима, не то что практически. Ведь чтобы объединиться в одну партию, надо сначала распустить существующие, за что по закону должно проголосовать не менее девяти десятых состава организации. Иначе те, кто не хочет самораспускаться, сохранят название партии и будут функционировать дальше. Партия — это общественная организация, а не взвод солдат, которым можно отдавать приказы, это живой организм, в котором бывают сбои, срывы и т.п. В каждой партии уже были попытки раскола. И будут впредь. Случилась такая попытка и в нашей партии, когда в мае 1999 года Л.Аннус, А.Зыбин, В.Кукк и другие попытались захватить руководство РПЭ.
Законы о партиях, о выборах в Рийгикогу и выборах в местные самоуправления сейчас в процессе изменения. Понятно, что партии, находящиеся у власти, попытаются укрепить свои позиции. То, что на политической арене может появиться еще одна русская партия «Единство Эстонии», меня лично не смущает, я не считаю процесс «размножения» негативным. Новая партия — это расширение круга активных граждан, вовлеченных в политику. Разве это плохо? Особенно если учесть, что социальное расслоение в обществе растет, и одна партия уже не в состоянии выразить интересы всех избирателей.
Почему я негативно отношусь к созданию одной партии? Во-первых, монопартийность — это застой в русском политическом движении. Во-вторых, оппонентам гораздо легче, если хотите, дешевле бороться с одной организацией. А несколько русских партий могут поддерживать друг друга. И потому важен союз. В рамках союза легче сравнивать свои позиции, дискутировать, учиться компромиссам. Со временем, когда мы научимся лучше понимать друг друга, быть может, и объединимся в одну партию. А сейчас... Сейчас самое главное — пережить следующие парламентские выборы. Если этот экзамен мы не сдадим, то погубим русское политическое движение.
Отсутствуют необходимые предпосылки
Сергей Иванов, председатель Русско-Балтийской партии Эстонии
Избиратели правы: чем меньше партий, тем легче разобраться, какие у каждой из них приоритеты, в чем разница позиций. Много позиций — это некая путаница на политическом ландшафте, в которой избирателю трудно ориентироваться. Но... жизнь наша сегодня такова, что общество расслоено, в нем есть богатые и бедные, молодые и пожилые, образованные и не очень, носители разных языков и разных вероисповеданий. Интересы всех этих людей не совпадают, хотя есть и общее — все хотят жить лучше, все хотят построить демократическое правовое государство, высшей целью которого является развитие человека, его права и свободы. Вот почему при наличии множества партий, отражающих интересы разных групп, важно сотрудничество всех со всеми, консолидация усилий.
Понятно, что русский спектр нашего общества имеет свои специфические культурные, образовательные и духовные запросы и интересы. Они исходят из самобытности людей русской культуры, желания сохранить свой язык, веру своих предков, стремления покончить с массовым безгражданством. Это тот общий знаменатель, тот фундамент, на котором возможно объединение так называемых русских партий. Объединение не против кого-то, а именно ради защиты своих интересов в рамках всего общества. Возможно ли такое объединение сегодня, сейчас? Думаю, что идея союза партий достойна всяческой поддержки, а для создания единой организации пока еще нет необходимых предпосылок. Что я тут имею в виду? Дело в том, что русское политическое движение по объективным причинам все-таки отстает в своем развитии от эстонских партий. Наши партии несколько моложе, наши политики несколько менее опытны. Чтобы русские партии увереннее себя чувствовали, они должны обрести субъектность, должны четче определить свои мировоззренческие позиции, накопить политический опыт. Все это, конечно, есть и сейчас, но — в начальной стадии. Никто и ничто не мешает нам в случае необходимости сесть за «круглый стол», чтобы «сверить часы». Это особенно необходимо в преддверии выборов любого уровня, как парламентских, так и местных. Мы и сегодня сотрудничаем с ОНПЭ и с РПЭ в Таллиннском горсобрании, где сообща действуем в интересах горожан.
Конкуренция мешает сотрудничеству
Альфрида Лийвак, и.о. председателя Русской партии единства
Соглашение о союзе трех русских партий, подписанное в прошлом году, пока не работает. Незаметно ни консолидации, ни стремления к реальному сотрудничеству. Более того, налицо конкуренция, соперничество, стремление опередить другого в обозначении той или иной проблемы, выработке соответствующего заявления.
Широко ходят разговоры о том, что наша партия, мол, еле дышит, ее раздирают разногласия, ее дальнейшее существование проблематично. Валентина Высоцкая — депутат Рийгикогу — ушла от нас, выступив с публичным заявлением, мало для нас приятным. И все-таки, уверяю вас, партия жива, в ней есть силы, более того, она пополняется, притом не случайными людьми. К нам приходит интеллигенция, бизнесмены, молодежь. Тем не менее вопрос об объединении партий — не праздный. Но этот вопрос — в компетенции съезда, а не группы активистов. Мы предполагаем провести свой съезд в сентябре и готовы включить такой вопрос в повестку дня, чтобы услышать мнение рядовых членов партии. Мое личное мнение: для начала можно было бы организовать, к примеру, постоянно действующий «круглый стол» русских партий, в состав которого вошли бы члены правлений партий. На заседаниях «круглого стола» можно было бы обсуждать все проблемы, которые есть у неэстонского населения, приходить к определенным выводам, делать общие заявления, выступать с обращениями к президенту, парламенту или правительству. В ходе заседаний «круглого стола» выяснилось бы, насколько одинаково или различно смотрим мы на те или иные проблемы. Выявился бы и лидер, который в будущем всех нас объединит. В конце концов, для неэстонского населения не столь важно, какая именно партия (или партии) защищает его интересы. Главное, чтобы они были защищены, а проблемы решаемы.
