архив

"МЭ" Суббота" | 22.12.01 | Обратно

Юрий НИКУЛИН: «Цирк на сцене - как русалка на песке»

Сказать, что Юрий Никулин был поистине великим комедийным актером, это не сказать ничего: стоило ему только появиться в кадре, как буквально каждого охватывало неудержимое веселье. Его действительно обожали все, от мала до велика.

На днях Юрию Никулину исполнилось бы 80 лет.

«Среди всех столиц бывших союзных республик Таллинн выделялся многим, и в частности тем, что только у нас не было своего цирка, вследствие чего цирковые гастроли любого калибра являлись для публики настоящим подарком судьбы. Так было и на сей раз. Шел июль 88-го года. И если кому-то эта дата ни о чем не говорит, напомню: то было время грандиозных политических разборок, когда одни самоотверженно боролись за свободу, другие категорически не желали с этим смириться - и всем временно было не до искусства. Меж тем по улице Харью в сторону Ратушной площади, а оттуда - к Горхоллу, пока еще называвшемуся Дворцом культуры и спорта имени почему-то В.И. Ленина, который, насколько помнится, проявлял идеологический интерес, скорее, к кино, нежели к эстрадному искусству, - так вот, к этому грандиозному сооружению, заслонившему собой морской пейзаж от желающих полюбоваться им со стороны Старого города, двигалась пестрая цирковая процессия со слонами, клоунами, акробатами. И, торжественно восседая в открытой коляске, весело улыбался прохожим знаменитый Юрий Никулин, то и дело приветственно приподнимая свою белоснежную фирменную фуражку». Таким я впервые увидела его воочию, о чем, конечно же, не могла не вспомнить в своей книжке «Плаха для стрекозы, или С нескрываемым обожанием».

А разговор наш начался, естественно, с цирка.

- Юрий Владимирович, со времен вашей цирковой молодости, с тех самых времен, о которых мы читали в книгах, где цирк представал непостижимо загадочным, с его романтикой кочевья, с каким-то особенным братством, - изменилась как-то с тех самых пор его атмосфера?

Никулин тяжело вздохнул и надолго погрузился в раздумья. Почувствовав, что забрела не туда, я попыталась вырулить:

- Но, с другой стороны, такой великолепной технической оснащенности прежде не было, а технический прогресс для цирка тоже кое-что значит, ведь так?

Он посмотрел на меня грустно-грустно.

- Знаете, мне кажется, цирк начинает терять прелесть того, из чего произрос, прелесть своих корней. Уходит романтика кочевья, когда все вместе, с детьми, зверями. Уходит то, что было свойственно только цирку, где даже запах навоза - особенный. Такого чистого братства, как в цирке, поверьте, нет больше нигде! - он клятвенно прижал руку к груди. - И знаю я это не понаслышке. Все-таки в театре и кино люди живут между собой хуже, там все-таки каждый старается для себя. А наше братство, возможно, пошло с тех времен, когда вся группа была заинтересована в сборах: чем больше денег она принесет, тем вероятнее, что будет подписан контракт. Потому и старались помогать друг другу, советовать, чтобы номер товарища был как можно лучше. Сейчас мы стали более развращенными: циркачи ночуют уже не где придется, а в хороших гостиницах, куда пускают с обезьянами, собаками, птицами, мелкими зверями. Да и заграница, что тут говорить, тоже развратила. Да, есть дружба, и все, вроде, то же, а - по-другому. Мне кажется, романтики стало меньше. Посмотрите, чего стоит в Новом цирке одна только смена манежей - как в крематории. Когда один манеж уходит, а другой появляется, на несколько минут возникает пауза. Но не сидеть же зрителям просто так - паузу надо чем-то заполнить. Решили заполнить воздушными гимнастами. Гимнасты летают, но на них никто даже не смотрит - все внимательно наблюдают, как один манеж уползает, а другой вползает. Гул, жужжание - в общем, моторы интереснее. И сам манеж продуман очень рационально: чтобы не было пыли и грязи, его покрыли резиной. Но лошадники говорят, что лошадям это вредно. И потом, опилки есть опилки! Цирку нужен запах опилок. Чтобы лесом пахло, чтобы пахло цирком!


Баланс на катушках

Никулин воодушевился и стал похож на ребенка, взахлеб рассказывающего историю, которая приключилась с ним в песочнице. Пожалев, что в детстве меня обделили цирком, я спросила самое заветное:

- А какой зверь в цирке самый опасный? - именно на этот вопрос всю жизнь не могла добиться ответа. - Тигр?

Юрий Владимирович медленно покачал головой, потом ответил:

- Медведь. Медведь самый опасный. Опаснее тигра, льва, пантеры, леопарда. Про них дрессировщик примерно за три минуты может понять, что зверь собирается броситься, они показывают это всем своим видом. Медведь - непроницаем. Очень коварный зверь.

Вспомнив о том, как сволочной кот Кусик сначала всем своим видом предъявил намерение на меня броситься, а потом его осуществил, да так, что нога до сих пор хранит следы этой неравной схватки, я поспешила переменить тему.

- Юрий Владимирович, догадываюсь, что больше всех в цирке вы любите клоунов. Ну, а вслед за ними - кого?

- Я действительно клоунов очень люблю. Стараюсь чисто человечески им помогать, особенно молодым. Конечно, моя профессия наложила отпечаток на директорские пристрастия - льготную пенсию клоунам выхлопотал. Я ведь знаю, как они по крупицам собирают то, что покажут потом публике, все самое смешное. Это так трудно...

- А дрессировщиков вы любите?

- Я люблю животных. Очень люблю.

- Ой, я тоже!!

- Посмотрите любой номер с животными, и вы сразу поймете, какой дрессировщик. Ну, к примеру, номер с собачками. Выходит дрессировщик - собачка сразу приседает: она боится, что ее ударят. И работает прекрасно, и все выполняет, но - вглядитесь! - как она печальна. А есть номера, где артист обожает собак, они его друзья, они веселые, радостные, работают с упоением - это же фейерверк!

- Цирк, с его природой, внутренней драматургией - какая, казалось бы, благодатная тема для кино. Но почему-то хороших фильмов про цирк нет. Помню, был фильм «Путь на арену». А вы, Юрий Владимирович, помните?

- С Енгибаровым? Конечно! Вот это был клоун! Я бы сказал, новый клоун, совершенно новой формации. Он первый почувствовал перемены и принес их на арену. Он не играл на смехе, он играл на абсолютно иных чувствах. Как он подавал свои акробатические трюки!

Рассказывая это, Юрий Владимирович так искренне проживал то, что делал Леонид Енгибаров, будто сам выходил с ним вместе на арену - и волновался, и был счастлив успеху.

- Помните, он делал баланс на катушке? Сначала падал, потом сам себя награждал медалью - раз, на грудь! К концу трюка он уже весь был в медалях, и даже на спине висела здоровенная медаль! В те времена, я вам скажу, это был весьма небезобидный трюк.

- А вот фильм о Енгибарове, может, и неплохой, а впечатление оставлял какое-то неполное, - вставила я.

- Нет! Клоунов нужно смотреть в цирке. Вместе со всей программой, с другими номерами! На арене! Потому что цирк есть цирк! На сцене, в спортзале, на стадионе - все это хорошо, но сколько теряется. Вот была очень смешная клоунада, называется она «Полет на луну». Главный трюк состоял в том, что с двумя полными ведрами клоуны должны были перелезать через лестницу-стремянку. Они обливали друг друга водой - публика лежала от смеха. Классическая сценка. Безыдейная клоунада, как ее называли. Хотя я считаю, что таких нет в природе - любая клоунада несет в себе какую-то идею, а без идеи вообще ничего не бывает. Так вот, пригласили однажды клоунов в Центральный дом работников искусств, чтобы они выступили с этой клоунадой на сцене. Пришел бомонд - народные артисты, заслуженные, мужчины в костюмах, дамы разодетые. И вдруг на сцене стали обливаться водой! Это было, я вам скажу, пренеприятнейшее зрелище. Только что пели артисты, исполняли классику, гости настроились на торжество - и вдруг это обливание. Люди уходили очень расстроенными. Я вам скажу так: клоун на сцене - это русалка, которую вытащили из воды и бросили на берегу. Наверное, на сцене клоунада тоже может быть, но совсем другая, а не та, что механически перенесена с арены.

- А вам лично бывает смешно, когда вы смотрите свои клоунады?

- Нет. Бывает, смотрю свои вещи, заснятые на пленку, очень любимые сценки - как это неинтересно! Смотрю внимательно, слушаю, как смеется публика, и каждый раз мне кажется, что это нужно было сделать по-другому...


«Однажды я плакал от смеха»

- И на фильмах Гайдая, в которых вы снимались, тоже не смеетесь?

- Смеюсь, но по другому поводу. Смеюсь потому, что вспоминаю забавные ситуации, которые возникали на съемках этого эпизода. Ведь эти фильмы - как анекдот, который мне уже рассказывали, и я знаю конец. Хотя это самые любимые мои фильмы.

- Самые-самые?

- Конечно, мне было очень интересно сниматься и в «Андрее Рублеве», и в картинах «Когда деревья были большими», «Маленький беглец», «Двадцать дней без войны», и в «Чучеле», а все-таки самое дорогое в кино - комедийные фильмы Гайдая.

- Потому что там вы жили цирком.

- Да, это правда! Потому что там я жил цирком.

Юрий Владимирович улыбнулся очень дружелюбно: кажется, ему понравилось, что я угадала - или почувствовала? - нечто важное, быть может, самое главное. И уже в дверях рассказал - напоследок! - как однажды действительно хохотал до безумия, наблюдая себя на экране.

- Японцы снимали фильм о цирке, я их консультировал. На прощание они предложили сделать интервью для японского телевидения. И задумали они снять меня с собакой: я выгуливаю ее на Патриарших прудах, корреспондент идет рядом и задает вопросы, а оператор снимает. Черная собака, белый снег - все очень красиво. Таня, моя жена, бросилась к парикмахеру - собаку стричь. Собаку мыли, собаку стригли, собаке надели красивый ошейник. «Ну, ты веди себя хорошо», - и мы пошли. Сбоку шел оператор, ассистенты помогали ему придерживать видеокамеру. Я держал собаку на поводке, с корреспондентом беседовал о цирке - все чин чинарем. А когда мы увидели все это на экране, то чуть не упали. Оператор шел вслед за снегоуборочной машиной и снимал поверх сугроба. Собаки не было видно, но я чрезвычайно странно себя вел. Я шел, как паралитик, - дергался, извивался, наклонялся. Ладно бы, показали, как мы с собакой вышли из дома - дальше можно было бы понять, почему я так дергаюсь! Нет! Никакой собаки. Смонтировали без нее. Вот тут я действительно смеялся, глядя на свое изображение. Я плакал от хохота.

- А как вы вообще относитесь к своей популярности?

- Прекрасно отношусь. Сижу как-то раз на скамейке, дышим с собакой свежим воздухом. Идет женщина, ведет сопливого мальчика. Вдруг останавливается напротив меня, как вкопанная, и восклицает, обращаясь к сыну: «Узнаешь?» Он ковыряет в носу и молчит. Она: «Узнаешь? Ну?» Молчит. «Юрий... Ну, Юрий...» Молчит. Она: «Ну, вспоминай... Юрий...» Мальчик выдавливает: «Гагарин». Она возмущенно и расстроенно: «Ну, какой же ты! Юрий Попов». Я молчу. Радуюсь.

Тут наступила моя очередь хохотать до слез...

Элла АГРАНОВСКАЯ