Разоренное гнездо

Спланированная акция

Через несколько часов от кровопотери, истерзанный побоями, Артур Мелдерс умер. Никто не мог ему помочь. Бейсбольная бита, которой орудовали злодеи, теперь лежала в раковине, на нее с четким интервалом капала вода. Дверь за преступниками захлопнулась. У изголовья Артура остался полиэтиленовый пакет, на теле — многочисленные следы зверства.

Те, кто ворвался в дом Мелдерса, все отлично рассчитали: работа у супруги Артура — ночная, в баре, значит она не появится до утра. А больше ночью все равно никто бы не пришел в их квартиру.

Страшную картину первой и застала Анна Мелдерс. Еще в подъезде она почувствовала беду. Ручка двери была в крови, да и сама дверь закрыта странно, непривычно, на другой замок... Войдя, увидела Анна и то, что дом их теперь выглядел, как разоренное гнездо. Из шкафов исчезли многие вещи, все перевернуто... Артур лежал у батареи. Было понятно, что ему крепко досталось.

Разбойников и убийц брали не скопом, а по отдельности. В квартиру Мелдерса в сентябре прошлого года пришли пятеро: Вика, ее сердечный друг Кавецкий, его знакомые Ронжин и Амиров, а также общий знакомый Андрей Дубровских, обеспечивавший нападавших транспортом.

Первыми попались Вика Мелдерс и Дубровских, а уж потом — Геннадий Ронжин и Ашот Амиров. Как выяснилось после суда над ними, теперь арестован и Николай Кавецкий. Значит, скоро возмездие станет окончательным.

«Во мне осталось чувство мести»

Вике Мелдерс дали пять лет тюрьмы. И этот приговор она считает несправедливо завышенным, о чем и пишет в безукоризненно грамотной жалобе на решение суда. Она рассказывает о том, как росла. Когда родители развелись, то Вику никто из них не взял. Мать вышла замуж, отец женился. А Вика поселилась у бабушки и дедушки, которые ее и растили. В девятом классе девушка встречается с Кавецким, который за короткий срок знакомит ее со всеми прелестями жизни.

В суде Вика рассказывала о своем любовнике не просто тепло, а с восторгом. Так говорят о мужчине не тогда, когда просто его любят, а когда на его месте не представляют другого. Что касается Вики и ее чувств, пожалуй, разгадка последних неглубоко лежит: девушка, в сущности, никому не нужна. Хоть и была у нее мать, хоть и помогал материально отец.

Значительную часть апелляционной жалобы составляет исповедь Вики на весьма деликатную тему. Это никем не подтверждено, но она утверждает, что в пору ее четырнадцатилетия отец пытался ее изнасиловать. Вика пишет, что сразу рассказала об этом маме и бабушке, но те не стали заявлять в правоохранительные органы, боясь позора и ненужной, но неминуемой огласки. Решили, что разберутся тихо, по-домашнему.

В уголовном деле нет других подтверждений слов Вики, а вот опровержение мачехи есть. В одном из ее показаний говорится, что ничего подобного и быть не могло. Вика была дома у отца, жила по нескольку дней и, по словам мачехи, даже как-то украла у нее туфли...

Вика просила суд скостить ей срок «года на два-три». Она не считала себя виновной в смерти отца. Утверждала, что не предполагала такой страшной для него развязки.

«Своя» Вика впереди

Николай Кавецкий впервые собирает вместе своих друзей в августе прошлого года. На встречу явились и Ронжин, и Амиров, и Дубровских на своей машине. Практически все они утверждали в ходе судебного следствия, что в один из вечеров с застольем им была рассказана история «про изнасилование», что и переполнило гневом их сердца.

При этом, правда, каждый был осведомлен, что Артур Мелдерс — человек небедный и в его квартире есть чем поживиться. Дочка будущей жертвы объясняла происхождение денег у отца: «Он торговал оптом автомобильным маслом, у него свое дело».

Дальше все вместе стали думать, как пробраться через две серьезно укрепленные двери квартиры Мелдерса. Известно ведь, что чужих людей он не впускает. Тогда-то и решили пустить вперед «свою» — Вику. Она не отказывалась, напротив, внимательно слушала и запоминала детали плана отмщения.

Постановили, что идти на дело надо исключительно поздно вечером, а предварительно убедиться, что мачехи нет дома, отец один. Встретились в центре города, у гостиницы «Виру». Дубровских здесь ждет в машине. Все вместе едут к одному из баров — жена Мелдерса работает, значит, все в порядке.

Всем показалось, что еще недостаточно темно, когда машина достигла нужного дома в районе Ласнамяэ. Сгонял Дубровских за бутылкой, и слегка подогрелись перед решающей минутой.

А потом пошли. Показания Ронжина: «Все мужчины стали вдоль стены по обе стороны двери так, чтобы их не было видно в «глазок». Ровно перед дверью стала Вика и нажала на звонок. Отец открыл сразу. Кавецкий оттолкнул Вику, и четверо подельников вломились в квартиру. Заранее принесенной бейсбольной битой хозяина ударили по голове, от второго удара бита сломалась, ее бросили на кухне. Никто тогда не думал о том, что оставляет лишние следы. Все как-то на редкость самоуверенно полагали, что их не найдут.

«Голос отца дрожал»

Так Вика напишет, когда ее спросят, что именно было после того, как дверь открылась. Ее роль кончилась, и Вика спустилась вниз, где возле подъезда должна была ждать развязки. Через какое-то время девушку увидела соседка, возвращавшаяся домой. Поздоровалась, пошла дальше, ничего подозрительного не заметив.

Четверо против одного — печально предсказуемое противостояние. Список вынесенного из квартиры в ту ночь внушителен. Все вместе потянуло на сорок тысяч. Это видеодвойка «Панасоник», микроволновая печь, два видеомагнитофона, вазы, сервизы, золото, сумки, плащи. Нашли и деньги — две с половиной тысячи крон и... пять долларов.

На голову Артуру Мелдерсу надевали полиэтиленовый пакет, душили, били. Весь этот кошмар, судя по словам преступников, длился недолго — минут десять. Но эксперты считают, что все-таки дольше...

Выхватывая из ящиков и шкафов все, что нравится, преступники набивали сумки, подгоняли друг друга. Пора было торопиться к машине, которую для того и пригнали, чтобы увезти трофеи на крови.

Последним в квартире оставался Ашот Амиров. Так что об убийстве Артура Мелдерса можно судить, только основываясь на его показаниях. А они таковы: вроде бы хозяин ударил ногой (руки-то связали сразу, как ворвались) Амирова и обозвал хачиком. Амиров такого не перенес: последовали удары ногами. Так он и бросил несчастную жертву умирать. Убийца настаивал на том, что третьего удара не нанес сознательно, даже можно сказать, из гуманных соображений. Это цинично, но Амиров так и заявил: «От двух ударов он не мог умереть, так полежал бы, а там, глядишь, и жена бы подоспела». Как будто не знал, что Артур Мелдерс останется один у батареи еще на пять часов минимум... Уж что-что, а расписание работы кабаков Амирову было хорошо известно. Это его руки измазались кровью Артура и оставили следы на входной двери.

«Мужской» разговор

Машина Андрея Дубровских рванула с места, увозя всех к гаражу, где происходила выгрузка ворованного и дележка денег. По словам Вики, ей Кавецкий отдал полторы тысячи крон и золотое кольцо. Колечко она тут же надела и покрутила рукой — впору.

Судья, разбирая этот эпизод долгого дела, задала Вике вопрос: «Не жало ли вам колечко?» Не поняв подтекста, обвиняемая простодушно заявила, что «все в норме».

Выступала и мачеха Вики — женщина красивая и несчастная одновременно. Ей, кстати, как потерпевшей, всего один видик и вернули. Остальные вещи Николай Кавецкий с друзьями пристроили быстро. Долго еще полиция пыталась найти адреса сбыта дорогой техники и одежды. Деньги в таких ситуациях никто не ищет ввиду полной бесперспективности таких поисков...

Абсолютно все обвиняемые и словом не упомянули о том, состоялся ли между ними и Артуром тот самый «мужской разговор». Не за этим они шли к предпринимателю, разработав до мелочей и претворив в жизнь свою вероломную акцию.

Вику, если судить по тексту и настроению ее жалобы, это сильно разочаровало и в Кавецком, и в людях вообще. Она высказывалась в том духе, что мужчины, которые хотели ей помочь, на деле оказались хитрыми и алчными людьми, которые и погубили отца.

Вика отрицала свою причастность к кровавой развязке категорически, более того, говорит, что в машине, на которой уезжали с места преступления, никто не сказал об убийстве.

На самом деле, по словам судьи, очевидно, что роль наводчицы и прямой участницы начального этапа разбоя девушка вполне осознавала. Она ведь сделала все по инструкции приятелей.

Не задавалась она «ненужными» вопросами и в момент дележа награбленного. Дубровских, водитель, тоже молча и спокойно взял выделенные ему полторы тысячи аванса, хотя он-то лично присутствовал при разбое в квартире и мог прикинуть, на какой срок потянет все содеянное. К тому же первый удар обрушил на Мелдерса своей битой именно он, Дубровских. И связывал руки Артуру Дубровских вместе со всеми.

С руками за спиной, оглушенный, Мелдерс не мог помешать налетчикам, он только стонал. Но они продолжали над ним измываться, требуя отдать все самое ценное. Ранее отличившийся на двух кражах и отмотавший за них положенный срок, теперь тридцатисемилетний Дубровских показал себя в разбое. Вот только не очень высоко группа оценила его труд. Кавецкий в основном сам распорядился трофеями: быстро нашел перекупщиков и продал им многие вещи.

За свои действия злоумышленники получили солидные сроки: Амиров — тринадцать с половиной лет тюрьмы, Дубровских — девять, Рожнин — восемь лет и три месяца, дочка отправится за решетку сроком на пять лет. Теперь очередь за Николаем Кавецким...