архив

"Молодежь Эстонии" | 09.07.01 | Обратно

Поспешай медленно

К совету Козьмы Пруткова можно подобрать целую россыпь народной мудрости о тщете суетливости и бездумности. Тем не менее именно они характерны для отношений нашей правящей элиты с Евросоюзом. Необходимость скорейшего присоединения к ЕС стала, можно сказать, оселком, по которому определяются лояльность, патриотичность и продвинутость человека. Все, кто к спешному присоединению относится с осторожностью, — или ретрограды, или неуравновешенные радикалы.

Куда идем и стоит ли спешить? На этот вопрос в связи с отношениями Эстония - ЕС журнал «Лууп» попросил ответить исполнительного директора IBM Eesti Валдо Рандпере и профессоров академии «Норд» Игоря Грязина и Ивара Райга. Грязин до недавнего времени был советником Тоомаса Сави, а Райг много лет проработал дипломатом.

Итак, когда же мы вступим в ЕС? Игорь Грязин с уверенностью отвечает, что никак не при нынешнем правительстве, следовательно, не имеют значения все нынешние судороги коалиции. Валдо Рандпере встревожен тем, что к вступлению в ЕС у нас относятся, как к какому-то спортивному мероприятию, — кто быстрей. А Ивара Райга, прежде всего, тревожит отсутствие содержательных приоритетов на проходящих переговорах, периодизации переходного периода и тех исключений, которых Эстонии следует добиваться от союза.

Переговорщики ведут себя как бы по собственному усмотрению, действуют по способностям. И сколько ни перечисляй в их адрес эпитетов, главное, к чему все сведутся: трудно поверить, что переговоры идут на высоком профессиональном уровне.

 

Не в скорости дело

Вопрос о присоединении не сводится к скорости, у него другие параметры — политический, или безопасности, экономический, или мера нашей свободы, правовой и социальный. Рассматривая все четыре в совокупности, Ивар Райг заключает: спешить не стоит. Спешка была бы хоть как-то оправдана, будь Россия агрессивна, но угрозы с Востока нет, Россия велика по масштабу, но по объему экономики сопоставима с Голландией.

Социальный параметр - самый болезненный для наших бедных, пенсионеров и молодых. Стремительное вхождение в ЕС будет ценовым шоком. Оттягивая вступление, мы его смягчаем. В противном случае наши бедные станут просто голодными.

В экономике стоит сохранить либеральный климат и позаботиться о достаточно длительном переходном периоде после присоединения к ЕС. Толковые исследования говорят: присоединение уменьшит нашу конкурентоспособность. Экономические и социальные факторы тоже говорят против быстрого вступления.

То, что Швеция ратует за наше скорое вступление, понятно. Во-первых, она думает, что мы очень хотим присоединиться к ЕС, во-вторых, ею движут и чисто эгоистические соображения, считает Валдо Рандпере. Через 10-20 лет рабочая сила из Эстонии и других стран Балтии будет поддерживать шведскую систему социального попечения. Она предпочтительней для Швеции, чем беженцы от войн.

 

Без родной земли под ногами

Если другим странам-кандидатам вступление поможет снизить цены на некоторые изделия, то нам в силу собственной сверхлиберальной экономики такой вариант не светит. Среди стран, претендующих на первенство вступления, мы - самые бедные, но самые либеральные — у нас, по сути, нет таможенных ограничений. Присоединение поднимет практически все цены. И если сейчас мы тратим на продовольственные продукты почти половину своих доходов, то потом наша покупательская корзина подорожает на 50-100 процентов. И это возьмет нас за горло. Не будет уже нынешних демпинговых «Валио», «Воймиксов» и прочего. А потом для нас установят еще и строгие ветеринарные требования.

Вырастет цена на землю. Но это обстоятельство не должно соблазнять землевладельцев. В условиях свободного перемещения капитала, рабочей силы и торговли землей, когда ее позволительно у нас покупать не только гражданам ЕС, но и третьих стран, вопрос можно поставить так: готовы ли вы идти в ЕС, если большая часть вашей родины будет скуплена? Если ответ будет «да», то тогда пойдем.

Кстати, замечает Ивар Райг, в некоторых волостях Сааремаа большая часть земли уже скуплена финнами. Хотим ли мы остаться без родины?

Т.А.