Среди членов Клуба чудаков было два Бронислава. Оба немножко смешные и оба, каждый по-своему, нравились Эрику.
Один из них был длинный и громкий, как заговорит - за версту слышно. Другой - коротышка, тихий и робкий. Чтобы в разговоре их не путать, длинного звали Броня или Бронька, а тихого коротышку - Слава и Славка, иногда звали Славиком.
Славка выступал редко и почти неслышно. Поэтому, когда он хотел что-то сказать, Эдька - он ведь был главным в Клубе - обычно объявлял:
- Затихнем, братцы! Слава будет говорить.
Он говорил коротко. Иногда скажет всего несколько слов и спросит:
- Как вам нравится идейка? Не пора ли поглубже вникнуть?
Идейка почти всегда казалась всем интересной и поэтому заслуживающей внимания чудаков. Один Бронька возражал:
- Опять в заоблачные выси лезешь, Славка. Приземлись!..
Так было и на этот раз. Славка сказал, что он с большим интересом проштудировал (он любил это слово и всегда что-то штудировал, а не просто читал или изучал) рекомендованную ему Эдькой статью Циолковского об исследовании мировых пространств... Что такое мировые пространства, Эрик догадывался. Это все, что вокруг Земли и Солнца, до звезд и дальше - зазвездные дали. Но что это за моторы, на которых Циолковский хотел лететь так далеко, чтобы все там изучить? И кто он такой - Циолковский? Пока было ясно лишь одно: он, видимо, тоже большой чудак, как и Ломоносов, и Колумб, потому что хотел лететь «не знаю, куда» и делать открытия. Не оставалось сомнений и в том, что эти моторы... Нет, Славка называл их ракетами. Они - настоящее чудо, раз могут лететь в тысячи раз быстрее и дальше, чем самолеты. У Эрика даже щеки загорелись от возбуждения и любопытства. Особенно, когда Славка сказал: «Создать такие двигатели - задача наша, нашего поколения». Ничего себе! Вот тебе и тихоня Славка!
А Бронька вдруг, как только Славка сел на место, ехидно заметил:
- Тебя, Слав, вечно в заоблачные выси тянет. А у нас и на земле дел по горло. Мне вот рабфак - наш рабочий факультет! - хотелось бы до армии окончить и земную технику покрепче оседлать. А ты зовешь лететь, сломя голову, черт знает куда, не хочешь видеть, что под ногами лежит.
- Вот-вот, надо видеть и то, что под ногами, - тотчас согласился Славка. - А то, помнишь, как мы с тобой по грибы ходили? Я шел за тобой и едва успевал срезать боровички, а ты в своих скороходовских летел вперед, вперед... к каким-то грибным местам. И остался без боровичков. А сколько их растоптал!
Все засмеялись. От души посмеялся и Эрик, ясно представив, как Бронька своими длинными ногами шагает по лесу и топчет грибы, не замечая их. Разве так грибы ищут?! Эх, Бронька, Бронька!
- Мы все рабфаковцы, - говорил между тем Эдька. - Исследование заоблачных далей не помешает нам оседлать земную технику, наоборот - поможет! Ты пойми, Бронька, постарайся понять... Представь самолет без пропеллера...
Это тоже было удивительно: самолет - без пропеллера! За железной дорогой, совсем недалеко от дома, где жил Эрик, находился аэродром. Оттуда все время взлетали самолеты и со страшным ревом пролетали над самой крышей дома. У всех самолетов имелись пропеллеры: у маленьких - по одному, а у больших бомбовозов - по два и даже по четыре. Эрику было ясно, что пропеллер - это как бы воздушная лошадь: он тянет самолет все дальше вперед, как лошадь телегу. И вдруг самолет - без тяги! Как же ему двигаться вперед?
А Эдька продолжал:
- Циолковский первый сообразил, что можно создать двигатель, который будет толкать машину вперед. Не тянуть, а толкать. Спросишь: где взять толкателя? Отвечу: толкающая сила - это газ от взрывообразно сгорающего топлива. Как порох в патроне, сгорев...
- И что тут нового? - перебивает Бронька. - Нажимаешь курок, выстрел - газы выталкивают пулю из ствола, и она летит себе, летит, пока не воткнется медведю в брюхо или фашисту в задницу...
Эрик с трудом подавил в себе готовую вырваться вспышку смеха. Вовремя вспомнил, что нельзя мешать заседанию.
Тихоня Славка съязвил:
- Бронь, мне жаль тебя. Ты пребываешь в сладкой дреме, и никакие чудеса техники не способны тебя разбудить. Пойдем-ка лучше завтра по грибы: говорят, еще рыжики попадаются.
- Не смешно, - сухо отозвался Бронька.
Эрику тоже стало не до смеха. Ему показалось, что друзья поссорились. Было жалко, что так все обернулось. Ведь такие хорошие ребята.
Лошади прогресса
Опять в Клубе чудаков споры. На этот раз Славка по просьбе Эдьки знакомил друзей со статьей Циолковского о поездах на воздушных подушках.
Броньки-спорщика на месте не было. За него старался постоянный участник споров, самый старший среди Эдькиных друзей инженер-усач Петр Семенович.
- Все это очень-очень любопытно, не правда ли? - сказал Славка, закончив свой рассказ.
Эрик был полностью согласен со Славкой. Все это очень интересно! Его воображению представилась невероятная картина: несущийся по рельсам поезд с грохочущим впереди паровозом раздувает под собой огромные резиновые подушки и начинает скользить по рельсам все быстрее, быстрее... Здорово! Но и немного смешно. Потому что очень уж необычно. Старики и старушки, издали завидев странный поезд, бегут в разные стороны и кричат: «Караул!!!» Милиционеры свистят в свои свистки...
И Эрик тихо, чтобы не мешать заседанию, засмеялся. Это заметил Усач.
- Вы только посмотрите, товарищи дорогие, мальчик смеется! Устами младенца глаголет истина.
- Ты над чем смеешься, младенец? - с деланной строгостью спросил Эдька.
- Я не младенец, - надул губы Эрик. - Я просто подумал: а кондукторы на тех поездах с подушками будут?
Теперь все взрослые заулыбались. И на Эрика больше не обращали внимания.
- Все это несерьезно, зря время тратим, - сказал Усач. - Турусы на колесах разводим. Маниловщина, разведенная на жидком киселе. Нам нужны не сказки, а реальные станки, машины, самолеты.
- А коврик-самолетик тоже маниловщина? - спросил Славка.
- Тебя не в ту степь заносит, - стоял на своем Петр Семенович.
- Нет, в ту! А как вам нравится телега без лошади, то бишь автомобиль? Ведь он тоже пришелец из народной фантазии!
- Да о чем спор! Ты прав, ну, ты прав!.. Только сегодня нам не до фантазий, время требует конкретных дел от каждого.
- Сказка всегда шла впереди дела, - подал голос Эдька.
- Вот-вот, - не сдавался Петр Семенович. - И твой кумир Циолковский сказки вперед проталкивает, вместо того, чтобы призывать молодежь к конкретным делам, учить делу! А вы и уши развесили. Я тоже со всем уважением к Константину Эдуардовичу. Но всему свое место и время.
Тут Эрику вспомнился Эдькин топор-саморуб и то, как Эдька его изобретал. И Эрик не выдержал. Не поднимая руки, как это делалось в школе, он выскочил чуть ли не в центр комнаты и, глядя в упор на Петра Семеновича, выкрикнул:
- Нет, вы о сказках ничего не знаете! Сказка всегда шла впереди дела! - повторил он Эдькины слова. - Сначала была сказка про топор-саморуб, а потом был изобретен и сам такой топор, вот! Сначала была телега с лошадью, а потом появилась сказка о телеге без лошади, а потом автомобиль... вот! И Циолковский тоже не зря сказки рассказывает...
Когда Эрик закончил свое выступление, он вдруг физически ощутил, как звучит тишина. Так тихо стало в комнате! И вдруг высокого над его головой, взрывая тишину, раздалось громкое, как гром:
- Браво, младенец, браво! Бей еще Петра Семеновича, добивай его! Твоими устами глаголет Истина!
Это говорил Бронька. Оказывается, он явился на заседание, немного опоздав, и уже давно стоял у порога за спиной Эрика.
Петр Семенович был страшно смущен. Он озирался по сторонам, ища подмогу. Но никто на помощь к нему не спешил. Тогда он, смущенно улыбаясь, протянул руку Эрику:
- Дай мне лапу, дружище. С удовольствием пожму ее. Не они, - он показал кивками на Славку, Эдьку, Броньку, - а именно ты победил меня и убедил. Потому что ты прав: в сказках - мудрость народная, сказки умнее нас. Сказки - лошади прогресса.
В Клубе чудаков, что редко случалось, загремели аплодисменты. Аплодирующие бросали хитроватые взгляды на Эрика, Петра Семеновича, Броньку.
Эрик тоже стал хлопать в ладоши. Вслед за ним присоединились к хору аплодирующих Петр Семенович и Бронька.
Эрик был счастлив, потому что в клубе опять, похоже, воцарился мир. А молчавший все это время Кирка-математик объявил:
- Золотые слова мы сегодня услышали: «Сказки - лошади прогресса». Так и запишем в летописи своего клуба... Лошади прогресса!
Поезд на Луну и Марс отправляется со станции Гатчина
Кирка-математик всякий раз что-то записывал в клубный журнал. Эрику страшно хотелось хоть одним глазком заглянуть в него. Попросил об этом Кирку.
- Пожалуйста, - сказал Кирилл, - бери, смотри, читай. Но только здесь, на месте. И никому постороннему о прочитанном - ни гу-гу. Ясно?
- Ясно, - сказал Эрик.
На заглавном листе журнала было крупно выведено: «Летопись Клуба чудаков. Основан чудаками Эдуардом и Кириллом в лето 1935 года по адресу: планета Земля, город Гатчина».
- А почему Гатчина, а не Красногвардейск? - спросил Эрик у Кирилла. - Ведь сейчас мы живем в Красногвардейске.
- Там, - Кирилл поднял палец вверх, - то есть на Луне и Марсе, руководствуются старыми картами. О новом названии города ничего не знают, могут не пустить. Ясно?
- Ясно, - сказал Эрик и довольно улыбнулся. Он понимал, что Кирка шутит, что это игра, и с удовольствием принял правила игры: чем больше загадок - тем интереснее.
На первой странице он обнаружил список членов клуба. Первым в списке шел его брат Эдуард Кург. Вторым значился Кирилл... А в самом конце Эрик неожиданно наткнулся на свое собственное имя. О нем было сказано: «Эрик Кург. Восемь лет. Подающий надежды чудачок. Принят кандидатом в члены клуба... сентября 1936 года. Согласен с данным ему наказом: хорошо учиться и быть готовым к поездке на Луну и Марс на космическом поезде, который отправится в свой первый звездный рейс со станции Гатчина летом 1956 года».
На тридцать седьмой странице свежая запись: «Сказки - лошади прогресса. Афоризм Петра Семеновича Гулькина. К рождению афоризма причастен кандидат в члены клуба Эрик, храбро атаковавший Гулькина за непочтительное отношение к научным «сказкам» (идеям) Константина Эдуардовича Циолковского. Получив по носу, Гулькин немедленно снес яйцо в виде ломовой лошади с тяжелой поклажей научного и технического прогресса, за что заслужил аплодисменты Эрика и всей команды чудаков. Автор афоризма крепко пожал руку своему юному учителю, наглядно показавшему, как яйца курицу учат».
Топор-саморуб
Эдька сидел в гостиной комнате у голландской печки и кочергой ворошил в ней головешки. Эльза читала малышам сказку про ленивого Емелю. Как он сидел на самоходной печке, а топор-саморуб для него в лесу дрова рубил. Эдька вроде и не слушал, но как только в сказке дело дошло до рубки леса, он вдруг как вскочит:
- Что, топор, говоришь, саморуб? Нам на заводе как раз такой нужен!..
Ушел в свою комнату и засел за чертежный столик. Когда Эрик ложился спать, - а залез он в постель в тот вечер очень поздно, - в щелочке под дверью Эдькиной комнаты все еще была видна полоска света.
Через несколько дней Эдька, вернувшись с работы, поблагодарил сестру:
- Спасибо, Эльза! Наше с тобой предложение принято. Будет и у нас на заводе свой топор-саморуб!
Эрик и обрадовался, и удивился: вот, оказывается, как разные вещи изобретаются! И сказка становится былью...
