архив

"МЭ Среда" | 25.07.01 | Обратно

Марципан отправился в Америку

Как все-таки сильны в нас воспоминания, связанные с детством. Порою толком не можешь мысленно воспроизвести сценарий события, случившегося на минувшей неделе, а вот что было тогда, в детстве, когда деревья были большими, застряло в памяти навсегда. Бабушки, как известно, любят кормить своих внуков. А внуки, как известно, нередко капризничают за едой, не хотят добираться до дна тарелки с супом, кашей или киселем. Как только мы с братом начинали за столом выкаблучиваться, любимая наша бабушка сначала волновалась, потом сокрушалась, выходила из себя и произносила сакраментальную фразу: «А вам что, марципанес подавай?». Какой такой марципанес, мы понятия не имели, но от самого слова дух захватывало, и ясно было, что речь идет о каком-то удивительном, уж, конечно, заморском деликатесе.

Приехав из Сибири в Таллинн, мы увидели его, этот марципан, на прилавках кондитерского магазина в виде красочных фигурок — зайчиков, елочек, рыбок, птичек и проч. Купили, попробовали. Действительно, лакомство. Но... на любителя.

А недавно вот газеты писали, что акционерное общество «Калев» заключило договор о продаже марципана в США. Писали бегло, коротко, сухо. Как о чем-то вполне рядовом и обыденном. Между тем «Калев», ведущий родословную аж с 1806 года, еще несколько лет назад, в начальную пору вновь обретенной независимости, пребывал в состоянии, близком к банкротству. Однако не сдался. Выдюжил. За счет чего? Или кого? Давайте спросим об этом у менеджера по экспорту Пярта ПЫДЕРА.

— В условиях рынка выжить может только тот, кто идет в ногу со временем, умеет на ходу модернизироваться, — отвечает он. — Профессионалы даже говорят: будущее — это не то, что может ожидать нас завтра, а то, что можно ожидать уже сегодня.

— Это все правильные слова, философия успешного бизнеса. А как конкретно кондитерской фабрике «Калев», производившей в 1988 году более 39 тысяч тонн сладкой продукции, удалось преодолеть кризис, связанный с потерей традиционных рынков сбыта, которые теперь коротко называют Востоком?

— Действительно, «Калев», превращенный в 1991 году в акционерное общество, стал хромать на обе ноги. Трудно было с сырьем. Трудно было со сбытом. Советский Союз перестал существовать, прежние экономические связи оборвались. Тяжелыми были 91-й год, 92-й и так далее, вплоть до 95-го, когда «Калев» приватизировали. Тогда-то и был создан мозговой центр, куда призвали людей опытных, мудрых и... современных. Они тщательно проанализировали ситуацию, обозначили самые болевые проблемы, нащупали самые уязвимые места и предложили стратегию развития предприятия в новых условиях. Чтобы не только выжить, но и работать эффективно.

— А в чем, в чем заключался гвоздь их программы? За какое звено они предлагали потянуть, чтобы вытянуть всю цепь? Поменять восточный рынок на западный?

— Это только одно из направлений. Основная мысль заключалась в необходимости прежде всего сконцентрироваться на своем родном, домашнем, эстонском рынке, не упуская при этом возможностей экспорта в соседние Литву и Латвию, где еще не забыли наш шоколад, наши конфеты. Конечно же, предстояло осваивать и западное направление.

— Сколько рабочих мест удалось сохранить на «Калеве»?

— Сегодня здесь трудятся 545 человек. Они производят шоколадные кондитерские изделия (две трети объема), а также сахаристые изделия — карамель, драже, ирис, памятный вам с детства марципан, жевательные конфеты.

— Каждое кондитерское предприятие, наверное, хочет выпускать, наряду с привычной продукцией, что-то особенное, свое, украшающее только его торговую марку?

— Конечно, хочет. И, конечно, старается. Но не так-то просто в нашем деле изобрести велосипед. Изготовление сладостей известно с давних времен, и придумать что-то новое мало кому удавалось. Но мы гордимся, к примеру, своими жевательными конфетами «Дракон», известными, наверное, многим сладкоежкам. Этого нашего дракончика действительно можно с удовольствием пожевать прежде, чем он бесследно растворится во рту. Приблизительно один процент нашей продукции делается не на конвейере, а вручную — те самые марципановые фигурки (на «Калеве» их изготавливают с XIX века), шоколадные наборы.

— Кто ваши основные конкуренты?

— Это хорошо всем известная латвийская «Лайма», литовское предприятие Kraft Jacobs Suchard.

— Какую часть внутреннего рынка сладкой продукции контролирует «Калев»?

— Приблизительно 45 процентов.

— А в чем состоит технология поиска новых рынков сбыта? Или это секрет фирмы?

— Вариантов поиска очень много, но распространяться о них действительно не хотелось бы. Можно искать новые рынки самостоятельно, можно привлекать посредников или открывать свои филиалы... Поверьте, эта работа не из легких.

— Восточный рынок вы напрочь потеряли?

— Нет, конечно, хотя объемы продаж значительно сократились. Мы упорно продолжаем работу в России, поддерживаем старые и устанавливаем новые контакты, но... не все в нашей власти. Многое зависит от государства, межгосударственных отношений. Те же пресловутые двойные таможенные пошлины.

— Вы бываете на международных ярмарках, выставках, участвуете во внутриэстонских конкурсах. Известно, что в прошлом году калевские марципановые батончики в шоколаде получили самую высокую оценку. Какова она, эта конкурентная среда, в которую погружены менеджеры, подобные вам? Все в пиджаках и галстуках, вежливо улыбаетесь друг другу, но при необходимости действуете жестко и безжалостно?

— Конкуренция на рынке продаж действительно жесткая. Там никто никому снисхождений не делает. Ведь полдела или даже четверть дела — произвести продукцию, главное — найти на нее покупателя.

— На мировом рынке производители сладостей, всех этих «Баунти», «Сникерсов» и прочего, тратят огромные деньги на рекламу. Телевидение прожужжало нам все уши, навязывая эти шоколадки. Откуда же «Калеву» взять деньги на такое мощное, агрессивное даже рекламное теленаступление?

— Телевидение и радио — не единственные каналы для рекламы. Разные есть возможности и варианты. И все надо использовать.

— Вы говорите уклончиво, как разведчик, хранящий свою тайну. Но «Калев» же не ракеты производит, а конфеты. Менеджеру по сбыту положено быть хитрым?

— Не хитрым, а, скажем так, дипломатичным. У нас есть свои правила работы, и мне не хотелось бы их нарушать.

— Как же эстонский марципан проложил маршрут в США?

— Тут нет секрета. Просто у нас в США есть свое представительство, и оно нашло для нас покупателей.

— Есть ли еще далекие рынки сбыта вашей продукции?

— Есть. К примеру, мы регулярно поставляем шоколад в Южную Африку.

— «Калев» остался эстонским предприятием? Или его прикупили, как это у нас запросто происходит, какие-либо шведы, финны, датчане?

— «Калев» — акционерное общество, которым с марта 2000 года управляет эстонский бизнесмен Оливер Крууда, кстати, крупнейший акционер нашего предприятия. Его приход много значил для нашего предприятия. Уже по результатам прошлого, 2000 года, мы были настолько успешны, что получили прибыль в размере 20,3 миллиона крон. Так что «Калев» — эстонское предприятие, акции которого котируются на Таллиннской бирже ценных бумаг. А уж есть ли в составе наших акционеров иностранцы или нет, история, как говорится, умалчивает.

* * *

Подведем итоги. Приватизация «Калева», к счастью, оправдала себя. Предприятие сохранило ведущие позиции на внутреннем рынке, нарастило экспорт в Литву и Латвию. Приобрело современное оборудование для производства карамели и марципановых батончиков. Обновило упаковку своей продукции, запустило в продажу пользующиеся популярностью новые сладости — марципановые батончики, мягкий ирис Sonja Cream, подарочные шоколадные наборы Asalea, Freesia, Excellence.

В начале 2000 года на «Калеве» создан постоянно действующий совет, который работает над стратегией развития предприятия. Его программа устремлена в завтрашний день, ориентирована на поддержание высокого уровня торговой марки «Калева».

Татьяна ОПЕКИНА