Одно из мест, где развернулись события. 3 х фото Александра ПРИСТАЛОВА
В среду в нашей газете была опубликована статья «Миротворцы-мстители», в которой говорилось, что в ночь на вторник в Палдиски произошло избиение местных жителей солдатами Центра миротворческих сил. Кроме нас, никто никакой информацией об этом событии не располагал. Мы опирались на сообщения свидетелей.
В день публикации раздались новые звонки из Палдиски. С подтверждениями, новыми фактами и именами свидетелей. Ваш корреспондент повторно выехал на место и опросил пострадавших и свидетелей.
В Палдиски мы узнали новые подробности произошедшего. Выяснилось, что основные «военные действия» развернулись на улицах и в парке вблизи универмага, бара «Садко», магазина «Вяйке-Паала», бара «Викинг», а также железнодорожного вокзала. И в подъездах расположенных в окрестностях жилых домов.
Участвовали в разборках молодые новобранцы, вернувшиеся из лесу с учений.
Свидетели
Рассказывает хозяйка бара «Садко» Галина Малютина: «Примерно в половине 12-го в бар прибежала моя знакомая Татьяна Валуева и сказала, что что-то в городе творится непонятное - большая толпа миротворцев избивает местных. Солдаты бегают по подъездам, кричат, кажется, что началась война. Люди выглядывают из окон, спрашивают, что случилось, потому что очень шумно. Сказала, чтобы мы закрывали двери. Но мы не успели этого сделать. В баре были люди, сделали заказ, их просто так не выгонишь. Поэтому мы оказались в эпицентре событий.
В бар ввалились достаточно подвыпившие, агрессивные молодые миротворцы, это из нового набора. Их было человек 25. Здесь сидели пять женщин и двое мужчин.
Солдаты, зайдя в бар, выкрикивали «Eestimaa». Прошли вереницей, одеты были в камуфляжные штаны и черные футболки. Стало страшно. Мы не могли понять, что случилось. Первый вопрос, который задали вошедшие: «Raagime eesti keelt?» Я со страху стала вспоминать все, что знала по-эстонски, ответили: «Конечно, рягиме». Следующий вопрос: «Почему музыка русская?» Отвечаю: «Потому что посетители здесь сидят русские».
Тогда они подошли к столику, прицепились к мужчинам. Спросили у них: «Raagime eesti keelt?» Один из мужчин ответил по-русски: «А вам-то что? Мы вас не трогаем». Тут же последовал удар в лицо. Мужчины вскочили, естественно, стали обороняться. Началась драка. Женщины закричали, убежали и спрятались в туалете. Одного из мужчин, Виталия, сбили с ног. Он упал, его стали бить ногами, его руки были в крови. Нам показалось, что его сейчас убьют. Мы стали звонить в полицию.
Солдаты начали швырять стулья, перевернули два стола. Со стола все полетело, разбилось.
Если бы не вышел из другого зала посетитель, оказалось, бывший командир миротворцев по имени Кристьян и не показал свое удостоверение, неизвестно, чем бы все закончилось. Разгоряченные миротворцы объяснили ему: «Нашего избили в магазине, отобрали деньги и кошелек, теперь мы ходим и мстим».
Кристьян попросил их уйти. Ушли, по пути зашли в магазин «Вяйке-Паала», снесли стойку, заодно избили парня в магазине, Андрея, после этого направились в бар «Викинг».
Алина Кульдо, избитая женщина, как раз находилась в баре во время налета миротворцев: «У нас настолько спокойный и тихий город, что когда мы услышали о происходящем, даже не поверили, показалось - нереально, что ходят солдаты и всех бьют. Когда они зашли, их было человек 30, мы замерли, были ошеломлены. Но то, что случилось - страшно.
Мы всегда были военным городом. Но при советской власти, когда здесь были военные, их за малейшую провинность наказывали. Тогда у нас трехлетние дети гуляли одни на улице, и мы не боялись. Так могут себя вести только умственно отсталые».
Валентина Чабанюк, работница пилорамы: «Я была на работе около двенадцати ночи, когда нам позвонили: закройте проходную, Кайтселийт дерется с гражданскими.
А мой сын Сергей в это время провожал своего друга в Таллинн. Он рассказал, что толпа миротворцев помчалась на вокзал, там они ловили людей, всех, кто не говорит по-эстонски, избивали. У моего сына остались следы от сапога на щеке и на голове. А его друг лежит с переломанными ребрами. Друга зовут Игорь, фамилию не знаю».
Ирина Онищенко, работница пилорамы: «Мы шли домой и не могли зайти в свой подъезд. Это было около двенадцати ночи. Я была с сыном и еще моя приятельница Наталья Фролова, 46 лет. Меня схватили за руку и трясли, заставляя хоть что-то сказать. И кулак - над лицом, это я хорошо запомнила. Я обняла сына, пыталась его защитить. Кричу: «Не трогайте нас!» Потом они нас затолкали в подъезд, закрыли дверь, били в нее ногами от злости и камнями кидали. Мы не знали, как дозвониться до их начальников, чтобы они их угомонили. Улицы освещали фарами своих «джипов», выискивали народ, били по одному».
Вячеслав, фамилию не назвал: «Паника была в городе, говорили, что ходят солдаты по городу, всех, короче, гасят. Нашим черным, а в городе живет несколько семей из Африки, тоже досталось, кричали: «Mustad, mustad!». А действовали такими методами - высылали вперед маленького такого, плюгавого солдатика, кучерявого блондина, он спрашивал: «Raagime eesti keelt?». Ответил по-русски - избивают. Многим досталось. Одну женщину били прямо головой о стену универмага. Ее сейчас нет в городе».
Многие из пострадавших побоялись встречаться с журналистами. Так и заявляли: «Мы боимся, нам здесь жить. Ведь даже полиция не приехала». Но их данные в редакции имеются.
Идет расследование
Полиция приезжала. Но уже после побоища. В Палдиски после реформы своей полиции не стало. Территория относится к Харьюской префектуре, а префектура находится в Сауэ. Так что оперативно приехать все равно не успели бы. Но полицейскую машину в городе все же видели. Говорят, в машине было трое полицейских, и они побоялись выходить из машины, когда увидели, что происходит в городе.
В Генеральном штабе не верят, что такое вообще могло быть. Хотя после нашей публикации началось расследование, в ходе которого выяснятся все подробности дела. Мы сами видели на месте пятерых офицеров, которые исследовали территорию. Лейтенант Пеэтер Тали сказал, что к Солдатским дням случившееся отношения не имеет.
Как расценивать случившееся?
Как просто хулиганскую выходку пьяных молодых людей или нападение недружественной армии на мирное население небольшого городка?
Очень не хочется даже думать о том, что столкновение произошло на почве языкового различия. Тем более сейчас, когда, кажется, особенное внимание уделяется процессу интеграции, выделяются под это дело огромные суммы.
В свете этого не имеет смысла лишний раз говорить, что научить эстонскому при помощи кованых армейских ботинок, прыгая на спине лежащего человека, невозможно.
