|
|
Без присмотра и ласкиГоворят, на лице будет написано — сможешь или не сможешь. Дар у тебя божий или невезуха. Умные, между прочим, люди говорят, психологи: посмотри на себя прежде, чем взяться за что-то эдакое. Ну, глянь в зеркало: можно ли вот с такой физией быть страшным убийцей или хитрым мошенником? А хоть бы злобным хулиганом или карманным воришкой? Нет? Так и ходи тогда по улицам законопослушно. Значит, не судьба. Значит, если сотворишь «что-то кое-где порой», то не только констебль, а даже кошки в палисаднике обхихихаются. Вот коли не верите, так спросите у Томилина с Гуниным, как они с нетрезву да без аутотренинга этого перед зеркалом преступление совершали. А дело было так. Гунин жил в Маарду. И Томилин, что важно, тоже жил в Маарду. И все у них в Маарду было хорошо: Гунин был неженатым безработным, и ему это нравилось, а Томилин был семейным трудящимся и тоже, в общем, довольным. Потому что им всего-то по двадцать пять годков — чего же не радоваться жизни? И вот однажды на радостях сели они в тачку к двум душевным пацанам — тоже, однако, маардусцам — да поехали все вместе кататься. И докатились до самого Таллинна. До одного приятного местечка на самом краю Мустамяэ. И засиделись там до поры, когда возвращаться либо уже совсем поздно, либо слишком еще рано. Но почему-то все приятные местечки закрываются как раз в этот «перепутный» момент. В общем, они остались в ту промозглую ночь в машине на тоскливой и чужой улице. В малознакомом и мрачном городе. Четверо молодцев во хмелю. Без присмотра и ласки. Без денег, что совсем уж, знаете... И тут появляется ОНА. Ну просто мираж какой-то: прямо по темным закоулкам без всякого сопровождения чешет милая женщина. С сумочкой, что особенно трогательно. С небольшенькой такой сумочкой, в которой дамочки обычно что-то носят. Томилин с Гуниным, ни в какое зеркало не посмотрев, как завороженные потрусили за НЕЙ. Томилин приобнял ее с тылу ласково, разве только чуть-чуть сдавив ей шейку, а Гунин зашел с фронта и дернул — не сильно! — за сумочку. Нервная дамочка пискнула, и они с перепугу кинулись в разные стороны. Гунин с добычей — в сторону машины, а Томилин соответственно — в противоположную. Смейтесь, кошки в палисадниках! Дерзкие грабители Томилин и Гунин были, как вы помните, маардусцами. А маардусцы во дворах Мустамяэ — это как чукча в джунглях. Короче, Томилин заблудился. Он куда-то шел по дороге и забрел с рассветом на... Балтийский вокзал. А Гунин со товарищи все это время сидели в машине. И никуда-то они не могли двинуться без пропавшего кореша. И даже те четыреста граммов вареной колбасы, которые оказались вместе с двумя газетами, сантиметровой лентой и расческой в злосчастной этой сумочке, даже колбасу они запихнули в «бардачок» до его прихода. И было совсем обидно и очень жаль, когда в затемненное окошко кто-то требовательно стукнул. Когда скучный полицейский колбасу нашел по запаху, а сумочку под сиденьем. Когда дамочка высказалась по поводу произошедшего. Когда составили протокол. Когда направили наряд за Томилиным. Когда дали срок. Дурацкий условный срок в полтора года каждому. Но уж зато слава на всю жизнь: и соседи язвят, и констебль веселится, и даже кошки в палисадниках... Невезуха, словом. Юрий ГРИГОРЬЕВ. |