|
|
Русская школа: синтез западной и российской моделейПродолжаем разговор о судьбе частного высшего образования на русском языке. 29 января было опубликовано выступление ректора Силламяэского института экономики и управления Ханона Барабанера «Быть ли русской школе?». 16 февраля — статья ректора Социально-гуманитарного института Сергея Митюрева «Русская школа. Каковы перспективы?». Сегодня слово ректору университета «LEX», президенту Русского академического общества Эстонии Владимиру ПАРОЛЮ.
— Одним из недостатков частной высшей школы сегодня является, на мой взгляд, то обстоятельство, что она не стимулирует планомерную исследовательскую работу, что ставит этот сектор высшего образования в менее выгодное положение по сравнению с государственными вузами. Объясняется это тем, что условия работы преподавателей частного вуза не сравнимы с условиями, существующими в государственном. Преподаватели последнего (в ранге профессора или доцента) имеют еженедельную аудиторную нагрузку в 6-8 часов, в частном вузе — 10-15, иногда и большее количество часов. Это связано с тем, что частная высшая по финансовым соображениям не может использовать преподавателя по одному предмету или по одному кругу дисциплин. Чтобы снять данную проблему, она старается увеличить нагрузку преподавателей за счет расширения числа предметов, которые они читают. Это обстоятельство снижает уровень подготовки специалистов в частной высшей школе. И в короткие сроки такой недостаток не может быть преодолен. Тем не менее мы прекрасно осознаем, что и частная, и государственная высшие школы должны развиваться в более стабильном режиме. И в этой связи остро встает вопрос о качестве преподавания, в особенности в частных вузах, ибо в таком случае количество студентов в них начнет сокращаться, и в дальнейшем это может привести к прекращению деятельности отдельных частных вузов. Молодежь просто отвернется от них. С одной стороны, преподаватели все лучше осознают возможность подобного поворота событий. С другой — сами студенты начинают предъявлять свои требования к тому, чтобы вуз работал на должном уровне. Как разрешить эту дилемму? Выход видится в расширении исследовательской деятельности в преподавательской среде, в расширении аспирантуры, докторантуры. Преподаватель обязан сам совершенствоваться, пополнять багаж своих знаний с учетом изменений, происходящих в жизни, в тех областях науки, по которым он специализируется. Высшая школа в отличие от средней общеобразовательной дает не аксиоматические, то есть не неопровержимые, знания, а такие, которые требуют доказательства, дополнительной проверки, дискуссии и т.п. Чтобы вести такую деятельность, частные вузы стремятся к интеграции своих усилий — речь идет об ассоциации частных вузов, ведущих преподавание как на русском языке, так и на эстонском языке. Соглашение об объединении подписали на сегодня четыре вуза — «LEX», Институт экономики и управления, Социально-гуманитарный институт и Первая студия. Выразили готовность подписать договор «Майнор» и Эстонско-Американский бизнес-колледж и некоторые другие вузы. И с другой стороны — воссоздано русское академическое общество Эстонии, которое призвано усилить научно-исследовательскую деятельность и тем самым повысить уровень преподавания в вузах. Напомню, что оно объединяет исследователей, которые хоть и не работают в вузах, тем не менее исследовательской работой в отраслевых научных учреждениях занимаются. А так- же тех, кто по профилю своей работы склонен к исследовательской деятельности — например, учителя, врачи и т. Членами академического общества могут быть, конечно же, преподаватели вузов, также занимающиеся исследовательской деятельностью. Все это в конечном итоге стимулирует исследовательскую деятельность в среде русской интеллигенции, благоприятно влияет и на уровень преподавания в вузах Проблемы, которые испытывает частная школа, можно условно разделить на три группы. Первая — проблема набора студентов и воспроизводства специалистов.Хочу в этой связи сказать, что по уровню образования США, Япония и Западная Европа намного обгоняют нашу маленькую Эстонию. Так, в США и Японии до 80 процентов молодежи получает высшее образование, в основном прикладное, в Западной Европе — процентов 65-70, у нас же — около 30-40 процентов. То есть резерв роста большой. Но поскольку образование в частном вузе платное, студенты сами несут расходы на учебу, то, естественно, встает вопрос, какой контингент молодежи к нам может прийти. И поскольку русскоязычное население страны в среднем менее материально обеспечено, нежели эстонская часть общества, то наметилась такая тенденция: русские частные вузы все больше принимают к себе эстонцев, обеспечивая у себя преподавание на эстонском языке. А эстонские вузы — русских с усиленным обучением в первый год государственному языку. Усиливается тенденция преподавания в частном вузе на трех языках, включая английский. Все это способствует становлению современного специалиста, владеющего по крайней мере тремя языками. Что, конечно же, облегчает трудоустройство выпускника вуза и его более быстрое продвижение по службе. Вторая проблема — материально-техническая база частного вуза.Естественно, частный вуз не в состоянии готовить инженеров, для этого нет соответствующих материально-технических условий, нет лабораторий. Немыслимо создать частную медицинскую высшую школу, ибо нет клинической базы, лабораторий и т.п. Но и база для подготовки экономистов, юристов, психологов, социологов и т.п. требует улучшения, совершенствования. В рамках одного небольшого вуза создать аудитории, оснащенные современными компьютерами, телевизионными экранами, лингафонами, трудно. А вот в ассоциации, мы надеемся, сделать это будет гораздо легче. Третья проблема — это так называемая европеизация нашего образования.Как известно, Эстония выбрала западную модель образования, рассчитывая в ближайшие годы вступить в Европейский союз. И наши выпускники должны найти себе место на этом обширном экономическом пространстве и социально успешно конкурировать с выпускниками других европейских вузов — как по качеству, так и по определенным технологическим характеристикам. Для этого необходимо добиться стандартизации, унификации нашего образования и приспособления его к европейским нормам. При этом объем фундаментальных знаний, очевидно, сократится, увеличится объем прикладных наук. Для русскоязычной диаспоры Эстонии это непростая проблема. Дело в том, что традиционно советская система образования делала упор на математическую, общую химическую и физическую подготовку студентов. И в то же время отставала в обучении иностранным языкам, а практика была оторвана от жизни. На наш взгляд, сегодня чисто западную модель к нашим условиям применять нецелесообразно. Необходимо комбинировать, не отступая, разумеется, при этом от эстонских стандартов образования, одновременно используя все то лучшее, что было накоплено в советское время, в том числе в Эстонской ССР. Так, фундаментальные дисциплины целесообразно изучать по российским современным учебникам. А при изучении таких наук, как менеджмент, маркетинг, теория конкуренции, должны учитываться современные реалии и использоваться не только западные модели, но и российские. Не впадать в крайности, обучение этим дисциплинам должно носить синтетический характер. Целесообразно было бы создать и синтетические учебники или же методические пособия. Цель наших предложений — сделать выпускников вузов такими специалистами, которые свободно могли бы работать как на Западе, так и на Востоке, ориентироваться только на Запад было бы неверно. Думая о европеизации образования, необходимо сохранить все то лучшее, что дала нам советская, а сейчас российская система образования.В этой связи большой интерес представляет сотрудничество на партнерских началах частных вузов Эстонии с российскими и западноевропейскими. Так, университет «LЕХ» имеет договор о сотрудничестве в подготовке юристов, экономистов, менеджеров в области культуры с петербургскими и московскими вузами. В их числе — всемирно известный Санкт-Петербургский технический университет, где на одной из кафедр работает лауреат Нобелевской премии Жорес Алферов. Такую практику следует расширять. Беседовал Ярослав ТОЛСТИКОВ. |