|
|
Мати Хинт: "Мы живем по правилам тоталитарного государства"В статье, опубликованной в "Postimees", Мати Хинт вспоминает о своей встрече в 1997 году в Бургундии с Жилем Блюмом, сыном известного французского социал-демократа Леона Блюма. Расспрашивая гостя о событиях в Эстонии, Жиль Блюм сказал: "Не допустите уничтожения людской солидарности. Если уничтожить чувство солидарности в обществе, с вами будут делать, что захотят". Мати Хинт считает, что солидарность в Эстонии уже уничтожена. Быстрее всего в Эстонии пропала солидарность в среде национальной интеллигенции, а ведь именно она должна была стать основой мировоззрения и политики. Обществом без солидарности можно манипулировать, а солидарным обществом - нельзя. Примером тому служит Дания, где во время второй мировой войны народ не поддержал нацистов в их ненависти к евреям. Датчане были солидарны со своим королем, который стал демонстративно носить на одежде желтую звезду. Эстонское общество не позволило манипулировать собой во время Поющей революции, потому что тогда страна была охвачена невиданным доселе чувством национальной солидарности. Это и обеспечило бескровное восстановление независимости. Теперь же, как считает Мати Хинт, в Эстонии нет такой солидарности, как нет и общества. Вот уже десять лет принцип общества пытаются заменить принципом Маргарет Тэтчер: "Общества нет. Есть мужчины, женщины и семьи". Под вывеской поддержки западного индивидуализма и противопоставления восточному коллективизму государственной идеологией стал эгоизм, или война против всех. В этой войне есть победители и побежденные, а так как побежденные - наши граждане и жители, то побежденным является и общество. Уничтожение солидарности, пишет Хинт, нужно для выдвижения на первый план новой номенклатуры, масштаб махинаций которой несравненно больше, чем во времена коммунистов, причем в отличие от них нынешние махинаторы свободны от какой-либо ответственности.Март Лаар неоднократно говорил, что его целью является достижение необратимости пути, выбранного Эстонией. Но, как считает Мати Хинт, непонятно, о какой необратимости идет речь - о невозможности возвращения к коммунизму или о необратимости власти корпоративной элиты? Что касается первого, то этого опасения нет уже даже в России. Значит, заключает Хинт, речь идет о необратимости власти в Эстонии, и действуют во имя этого. Результат - банановая республика. Это - цена, которую элита, называющая себя национальной, готова уплатить за то, чтобы механизм власти исключал приход к власти оппозиции. Для достижения этого готовы даже ликвидировать само государство - главное, чтобы не допустить к власти оппозицию. Необратимость уменьшения численности эстонцев и старения населения уже достигнута. Март Лаар также говорил, что не хочет, чтобы Эстония стала скучным северным государством. Каким же государством он хочет видеть Эстонию? Может, таким, где в центре столицы среди бела дня расстреливают людей, а сам премьер-министр безнаказанно палит по фотографии лидера оппозиции? Или государством, в котором под прикрытием доктрины "Государство - плохой хозяин" ликвидируют как государство, так и социальные гарантии, которые в Северных странах давно стали привычными? В Эстонии проводят в жизнь социальную политику, при которой все самые важные для каждого человека области - образование, правовая помощь, медицинская - становятся привилегиями доморощенной элиты, которые субсидируются деньгами обычных налогоплательщиков. Разве доказательством тому не являются специальные и элитные школы? И разве направление общества в юридические джунгли не является верным средством для того, чтобы большинство людей не смогли протестовать и оказались бы беспомощными? Говоря о средствах манипулирования обществом, Мати Хинт называет их тоталитарными: непримиримая борьба с внутренним врагом (с Сависааром), запугивание потенциальным внешним врагом (Россией), бесчисленное повторение иллюзий о будущем: уже нынешнее поколение эстонцев будет иметь счастье жить в Европейском союзе и НАТО, за десять лет мы догоним и перегоним Финляндию и т.д. Недовольство новой номенклатурой в пропаганде сразу же принимает окраску недовольства своим государством и независимостью. Если в числе недовольных есть также бывшие коммунисты, то критиков социальной политики новой номенклатуры можно легко причислить к врагам, хотя среди бывших коммунистов есть много людей, лояльных к независимости. Но, с другой стороны, прошлое "бывших" обязывает их верно служить новой номенклатуре - достаточно посмотреть, кто призывает ввезти в Эстонию ядерное оружие НАТО, кто борется за неограниченные права собственников. Прошлое обязывает. А всевозможный протест можно всегда связать с пособничеством врагам: если тебе не нравится власть коммунистов, значит, ты ждешь возвращения фашистов; если ты не согласен с продажей электростанций и железной дороги, значит, ты ждешь прихода к власти восточного соседа. Мати Хинт приходит к заключению, что ликвидация государства происходит панически, в страшной спешке. Системы, жизненно важные для Эстонии, отдаются кому угодно, лишь бы отдать поскорее. Очевидно, ликвидаторам все равно, что останется от этого государства. Если эстонский народ хочет, чтобы у его государства было будущее, необходимо восстановить национальную солидарность хотя бы в той части, которая помогла бы вместе бороться за сохранение государства и его важнейших сфер (включая социальные системы).
|