Первый русский мореплаватель, совершивший кругосветное плавание, адмирал Адам Иоганн фон Крузенштерн скончался 12(25) августа 1846 года на семьдесят шестом году жизнив своем имении Асс (Килтси) в день бракосочетания старшей дочери Шарлотты Фредерики Юлии с Теодором фон Бернхардом.
В завещании адмирал Крузенштерн выразил желание покоиться в Домском соборе рядом с адмиралом Самуилом Карловичем Грейгом, под флагом которого он получил боевое крещение.
Указом сената от 28 декабря 1772 года предписывалось хоронить только за чертой городов. Необходимо было разрешение императора Николая I на захоронение в соборе.
Разрешение было получено лишь через пять недель. Прах с телом покойного адмирала в запаянном оловянном гробу находился все это время в его имении Асс в специальном помещении.
На другой день после получения разрешения на погребение адмирала в Домском соборе начались работы по постройке склепа.
Сооружение склепа было поручено скульптору Экснеру (Johann Gottlib Exner).
Работа оказалась довольно сложной. При сооружении склепа для адмирала Грейга была использована часть свода, примыкающая к памятнику с левой стороны. При строительстве склепа для адмирала Крузенштерна вновь возникла необходимость использовать часть свода, примыкающую к склепу с левой стороны. Это вызвало дополнительные трудности. Склеп для адмирала Крузенштерна был готов только через две недели. Он расположен напротив главного входа, слева от монумента адмиралу Грейгу, примыкая к нему вплотную.
Через семь недель, прошедших после кончины адмирала, были разосланы пригласительные билеты на торжественную церемонию похорон, назначенных на 12 часов 6 (19) октября 1846 года.
4(17) октября около пяти часов после обеда четверка лошадей в траурном убранстве выехала из Ревеля по Нарвской улице за усопшим адмиралом в его имение.
На другой день в восемь часов вечера, в темноте, когда на город опускался холодный туман, к Кадриоргу приближалась процессия без факелов и музыки. Катафалк тянули четыре лошади, за ними следовало несколько карет. Лишь на карете, ехавшей сразу за катафалком, горело два фонаря, все остальные были в темноте. Похоронная процессия въехала в город через Домские ворота.
Странный вид представляли собой в этот вечер освещенные стрельчатые окна Домского собора, наполовину затемненные старыми деревьями, верхушки которых качались от ветра. С обеих сторон наружных дверей горело по факелу. В вестибюле находился морской офицер с небольшим почетным караулом солдат. В соборе горели лишь две люстры.
Невысокий катафалк был установлен перед алтарем, вокруг него было двадцать столиков. На десяти столиках стояли подсвечники, остальные были приготовлены для орденов и медалей, которыми адмирал Крузенштерн был награжден в течение долгих лет службы.
Скорбящих в церкви было мало, царила глубокая тишина. Торжественное настроение создавалось тишиной, флагами и гербовыми щитами, висевшими на древних стенах под сводами в сумрачном освещении.
Генерал-суперинтендант Рейн вышел из ризницы в полном облачении. Постепенно стали появляться почтенные граждане города.
Траурная процессия остановилась перед собором. Почетный караул, находившийся ранее в вестибюле, встал на свое место перед дверями Домского собора.
Когда траурная процессия вступила во внутреннюю дверь, заиграли на органе фугу. Перед гробом шел генерал-суперинтендант, гроб несли на полотенцах 12 моряков.
Гроб был покрыт темным плюшем, а котором были видны многочисленные серебряные украшения. На гробе — две пластинки с надписями, а со стороны головы усопшего помещено распятие.
После того, как гроб опустили на катафалк, украсили шляпой и шпагой, генерал-суперинтендант произнес молитву. Дочери и невестки покойного адмирала украсили гроб гирляндами цветов и венками. Затем началось прикрепление орденов и медалей на красные подушечки и установка их на столики.
Торжественные похороны адмирала Адама Иоганна фон Крузенштерна состоялись 6 (19) октября 1846 года. В 12 часов дня зазвонили колокола Домского собора. Три стороны площади перед входом были заняты военными моряками, четвертая сторона оставлена свободной. Главный командир Ревельского порта, генерал-губернатор Ревеля адмирал граф Логин Петрович Гейден руководил церемонией похорон. Эполеты и рукоятки шпаг всех офицеров были обтянуты траурной лентой.
Две военно-морские части, каждая по 1000 человек, стояли в строю с развевающимися флагами. Военный оркестр присутствовал, но не играл.
Кафедра и алтарь убраны черным крепом. В нефе собора перед катафалком стояли в почетном карауле три морских офицера, каждый из них держал флаг в руках. Собор был освещен хорошо, и внутреннее освещение удивительно сочеталось с приветливым солнечным светом, проникавшим через окна. С обеих сторон склепа стояли черные пирамиды, снизу доверху заставленные свечами.
Семидесятишестилетнему кругосветному мореплавателю пришли оказать последнюю почесть граждане и высокие гости города и провинции. Среди них был и герой Отечественной войны 1812 года сенатор, бывший попечитель Дерптского учебного округа, рижский военный губернатор генерал от кавалерии барон Карл Магнус (в русской службе Матвей Иванович) фон дер Пален.
Около часу дня открыли торжественную церемонию похорон пением хорала в четыре голоса, за этим последовала песня. Затем генерал-суперинтендант Рейн встал на кафедру и произнес речь громко и ясно, однако слышно было далеко не всюду. Большую часть заглушала масса людей, находящаяся в соборе. По окончании речи пропели опять несколько строф. Песнь умолкла, и в церкви прозвучало: «Из земли Ты вышел и в землю уйдешь».
Большое количество офицеров и солдат вошли в неф и подняли гроб. Траурное шествие стало двигаться от алтаря в сторону склепа. Предводительствовал генерал-суперинтендант, за ним следовали три капитан-лейтенанта с флагами, далее один за другим шли офицеры, несущие ордена и медали.
Гроб несли 12 моряков, однако руку приложили и многие старые генералы, грудь которых была украшена орденами и медалями.
Морякам, которые несли гроб, было трудновато, так как гроб весил около 40 пудов. Когда гроб достиг склепа, трое флагоносцев заняли одну сторону склепа. Офицеры, следовавшие с орденами, образовали шпалеры с обеих сторон. Сквозь этот строй пронесли гроб.
Моряки медленно опустили гроб в склеп вместе с венками из цветов. В соборе зазвучала песня. Под сводами собора слышны были залпы из винтовок и пушечные выстрелы — последние воинские почести, оказанные знаменитому адмиралу.
Когда начали петь первую траурную песню, военные моряки под звуки музыки двинулись вверх по Дугласовой горе на Домскую площадь. Они выстроились на площади и в то время, когда гроб опускали в склеп, дали три залпа из винтовок. Каждому залпу издалека отвечал пушечный выстрел береговой артиллерии.
Когда гроб опустили в склеп, траурная вереница в последний раз простилась с усопшим. «Покойся с миром, старый моряк!»
С хора неслась траурная песня...
Сыновья и дочери покойного адмирала поддерживали свою убитую горем мать. Многочисленные родственники, друзья и знакомые выразили глубокое соболезнование супруге покойного.
Через два года они вновь встретились под сводами Домского собора у того же склепа на похоронах верной супруги кругосветного мореплавателя, Юлианы Шарлотты фон Крузенштерн, урожденной фон Таубе. Она скончалась в Ревеле 18 февраля (3 марта) 1849 года и была захоронена рядом со своим мужем.
На другой день после получения разрешения на погребение адмирала в Домском соборе начались работы по постройке склепа.