В конце марта на оживленном перекрестке улицы Маяка и Петербургского шоссе грузовым автомобилем была сбита пожилая женщина. По дороге в больницу она скончалась. Однако материалы следствия до сих пор так и не попали в зал заседаний столичного суда. Почему?
Спорные оценки
Так трагически оборвалась жизнь Надежды Семеновны Горкуновой. В свои 62 года она продолжала работать и в роковой день спешила на службу. Надежда Семеновна была дочерью — ее отцу, ветерану Великой Отечественной войны, 97 лет, матерью троих детей, бабушкой двух внуков. Любимой женой... Ее муж, Павел Михайлович, пришедший в редакцию с рассказом о трагедии, до сих пор не в силах осознать, что его Нади больше нет. Не дает покоя мысль: почему это случилось? Не может смириться он и с той оценкой, которая дана происшествию следствием и прокуратурой.
Отдельные формулировки из официальных бумаг приводят Павла Михайловича Горкунова в полное недоумение. Как, например, постичь такое: «Бегом медленного темпа», «Продолжая движение, она натолкнулась на правую боковую поверхность кабины движущегося автомобиля, а затем была отброшена от машины с последующим ударом о поверхность проезжей части»?..
«Натолкнулась на кабину», пересекая дорогу по пешеходному переходу, причем шла не одна, а в группе людей? Получается, считает Горкунов, что его жена чуть ли не бросилась под колеса?
В поиске ответа
Уголовное дело по факту дорожно-транспортного происшествия с летальным исходом в отношении водителя автокрана на шасси автомобиля «ЗИЛ» С.А.Кондра было возбуждено в день аварии и прекращено «за отсутствием в его действиях состава преступления» ровно через три месяца.
По утверждению Горкунова, активные следственные действия начались лишь в конце апреля, после его письма в прокуратуру. Несколько раз назначалась дата следственного эксперимента. Состоялся он только 7 мая, и свидетели в показаниях начали «расходиться»: времени прошло достаточно, да и погодные условия весной значительно отличаются от других времен года. К тому же Павел Михайлович Горкунов считает, что в основу постановления о прекращении уголовного дела преимущественно легли показания свидетеля, находившегося на противоположной стороне дороги. Показания же другого очевидца трагедии, находившегося, кстати, в непосредственной близости, порождают вопросы, на которые, по мнению Горкунова, следствие не ответило.
А именно: в левом или правом ряду двигался автомобиль, не пересекал ли водитель сплошную линию? Группа людей двигалась по пешеходному нерегулируемому переходу или, на чем настаивает следствие, Надежда Горкунова одна пересекала дорогу «бегом медленного темпа»?
Павел Михайлович обратился с жалобой в прокуратуру, постановление о прекращении уголовного дела было отменено — требовалось дополнительное следствие с изучением «новых» обстоятельств, а именно — видеозаписи, сделанной оператором Эстонского телевидения. В комментариях диктора, рассказавшего о происшествии с экрана, прозвучало, что пострадавшая в дорожно-транспортном происшествии Надежда Горкунова вышла из-за пропускавшего ее легкового автомобиля и угодила под колеса автокрана.
Следствие признало комментарий журналиста, готовившего материал к эфиру, основанным на непроверенных сведениях, а по сему — «добросовестным заблуждением». Уголовное дело в очередной раз было прекращено. Но Павел Михайлович по-прежнему ищет ответы на вопросы об обстоятельствах гибели жены...
В замкнутом круге
Когда какое-либо происшествие человек расценивает как проявление несправедливости, сознание ведет его от анализа частностей к осмыслению общего. Вот, например, почему для дополнительного расследования дело передано тому же самому следователю, который, по мнению Горкунова, недобросовестно исполнил свои обязанности?
Не так давно я уже писал о дорожно-транспортном происшествии, в результате которого погиб человек и калекой остался другой. Ответ, полученный редакцией газеты, возвращает все вопросы на исходные позиции, закрепленные постановлением о прекращении уголовного дела: «...прекращено производством в соответствии с действующим уголовно-процессуальным законодательством». Да ведь никто и не сомневается, что закрываются подобные дела в соответствии с буквами закона. Сомнения берут, когда понимаешь, что нарушитель правил уличного движения отделывается легким испугом, а жертвам, их родственникам приходится казнить себя всю оставшуюся жизнь.
Павел Горкунов справедливо полагает, что подобного рода дела все же должны рассматриваться судами. Тогда бы следствию пришлось работать более тщательно и не ограничиваться одним-двумя свидетелями, показания которых порой крайне противоречивы. Собственно, рассмотрение в суде и не исключается, но опять именно следователь решает: направлять дело в суд или не направлять. Последнее решение принимается не без учета того, что дело в суде может «развалиться». А такое происходит, когда доказательная база слаба. Круг замкнулся...
«Стоит ли добиваться уголовного процесса?» — спросил я у Павла Горкунова. (По решению суда, рассмотревшего недавно гражданский иск, водителю «ЗИЛа» С.Кондра придется возмещать материальный ущерб семье погибшей под колесами женщины.) Горкунов уверен, что стоит: «Жену не верну, но справедливости добьюсь обязательно...»
