Эстонские социологи бьют тревогу – общество расколото на две части. Одни богаты, приближены к власти, но все больше и опаснее отчуждаются от других — остальной Эстонии, борющейся с обнищанием и за свое выживание. Соглашаясь с этим очевидным фактом, добавим от себя, что уважаемые ученые умолчали, к сожалению, о третьей Эстонии, русскоязычной, которая живет еще беднее.
Анализируя ситуацию, академик Михаил Бронштейн говорит о тридцати-сорокапроцентной разнице в доходах между эстонцами и неэстонцами. Статистика свидетельствует о том, что при средней по стране безработице в четырнадцать процентов среди неэстонцев она достигает двадцати одного процента. О преступности, наркомании, алкоголизме, СПИДе и говорить не приходится. Они имеют преимущественно русское лицо, особенно среди молодежи. Языковая дискриминация и проблемы Эстонской Православной Церкви Московского Патриархата уже обсуждаются на европейском уровне, а воз и ныне там.
Этот удручающий ряд можно продолжить, и, казалось бы, правы авторы идеологической новации последних месяцев, гласящей, что русское политическое движение себя исчерпало и все проблемы неэстонского населения смогут достойно представлять и успешно защищать русскоязычные члены эстонских партий. В них спешно созданы группы русских активистов, призванные проводить эту идеологию в жизнь. Отчего не порадоваться? Да вот мешают двойные стандарты во внутренней и внешней политике властей.
Готовясь к вступлению в Евросоюз, Рийгикогу устраняет антиконституционные языковые ограничения для кандидатов в депутаты местных самоуправлений и парламента. Следом тут же принимается закон, запрещающий уже с ноября текущего года избранным депутатам говорить на русском языке. Что уж тут скажешь о Нарве, Таллинне и иных городах, где русскоговорящего населения много, если не большинство. Любой чиновник теперь может на законных основаниях отказаться говорить по-русски с русскоязычными клиентами, налогоплательщиками, которые, между прочим, обеспечивают содержание этой чиновничьей рати, одной из самых многочисленных в Европе. А те, кто эстонским не владеет, в таких случаях обязаны приводить с собой переводчика.
Никто пока не осознал масштабы стресса, вызванного необходимостью для каждого работника-неэстонца до 1 июля пересдать языковой экзамен. Большинство уже имеет справки об одной из шести категорий — A,B,C,D,E,F. Теперь парламент упростил языковую градацию, доведя число новых категорий до трех – низшая (прежние А,В,С), средняя (D), высшая (E,F). И, казалось бы, выполнил рекомендации европейских инстанций. Только вместо естественного применения новых требований к вновь сдающим закону придана обратная сила. Все обладатели старых справок должны пересдавать языковой экзамен, причем за свой счет. Чего здесь больше – законодательного беспредела или неприкрытого стремления опустошить карманы и без того небогатого труженика, — можно только догадываться.
Так где же вы, русскоязычные члены эстонских партий? Почему молчите? В пору вспомнить Козьму Пруткова с его классическим «зри в корень». Грядут выборы. Сперва муниципальные, затем парламентские, а там уже и выборы в Европарламент. Вот здесь-то и вспомнят о русском избирателе.
К очередным выборам в Рийгикогу, т.е. к марту 2003 года, число русскоязычных граждан Эстонской Республики достигнет 200000 человек, и если к избирательным урнам придет хотя бы 60 процентов, то есть 120 000 человек, то при цене мандата в 5000-5500 голосов в Рийгикогу нашими голосами можно провести 20-24 депутата. Вопрос только в том, какие партии проведут этих депутатов по своим партийным спискам. Вот здесь и нужны кандидаты с русскими фамилиями, на которых будет клевать доверчивый русский избиратель. Став депутатами, эти, очевидно, вполне достойные люди будут, к сожалению, исполнять роль свадебных генералов. Ведь ни одна эстонская партия в своих программных документах не ставит целью решить жизненно важные проблемы русскоязычного населения.
Однако вернемся к заявленному в некоторых отнюдь не нейтральных политически газетах тезису о кончине русского политического движения в связи с отсутствием видимых результатов его деятельности за прошедшее десятилетие. Вспомним откровения многих эстонских политиков и чиновников о том, что все прошедшие годы власть делала все возможное, чтобы земля горела под ногами «оккупантов», «мигрантов», то есть под нашими ногами. Все это делалось во имя идеи восстановления довоенного мононационального государства, в рамках которой Эстонию должны были покинуть практически все, кто поселился здесь после войны. Не получилось. Причин тому много, но одна из главных – организованное гражданское сопротивление этой политике, которое оказывали в стране и на международном уровне представители русского политического движения — члены общественных организаций и партий, русские депутаты, правозащитники, журналисты, просто люди с активной гражданской позицией.
Удалось сохранить худой, но мир. В этом противоречивом процессе формирования новых межнациональных отношений есть очевидная заслуга русских политиков. Мы видим, к какой крови привела межнациональная вражда в Абхазии, Приднестровье и Чечне. Это цена национал-радикализма.
Мы с трудом, с большими политическими издержками осваиваем искусство общественной и политической самоорганизации. В итоге мы медленно, но осознаем, что нет ни в эстонском обществе, ни на Западе, ни на Востоке барина, который приедет и нас рассудит. Только мы сами в сотрудничестве с конструктивными силами в Эстонии и на международном уровне сможем решить свои проблемы. В этом смысле десятилетнее существование русского политического движения дает бесценный опыт для дальнейшего становления демократических устоев того будущего гражданского общества Эстонии, где права и обязанности людей не будут зависеть от их национальной или конфессиональной принадлежности.
Можно привести много примеров положительного решения тех или иных проблем благодаря присутствию представителей русских партий во власти. Это и активное участие в поисках компромисса для положительного решения церковного конфликта, и конкретная политическая работа наших депутатов, в результате которой церковное имущество осталось в пользовании православных приходов Московского Патриархата, сохранение памятников советским воинам, павшим в прошедшую войну (например, Солдат на Тынисмяги в Таллинне). Это и ряд законодательных инициатив, которые хоть не намного, но упростили нашу жизнь. Особенно заметен в этом ряду перенос срока прекращения гимназического образования на русском языке с 2001 года на 2007 год, который, верится, будет передвинут снова. Сейчас уже мало кто помнит, какие политические усилия были предприняты русскими депутатами парламента и самоуправлений для быстрого развития кабельного телевидения после отключения российских телеканалов. А ведь это восстановление традиционного информационного поля для сотен тысяч жителей страны. При принятии муниципальных и государственного бюджетов всегда удавалось добиваться финансирования каких-то конкретных социальных, культурных, образовательных и прочих программ, которые в отсутствие русских депутатов никто бы даже и не представлял к рассмотрению. Неоценима роль русских депутатов и представителей общественных организаций в поддержании и углублении контактов с Россией как на государственном уровне, так и на уровне субъектов Российской Федерации.
Но русских депутатов мало. Потому многое и не удается. А почему мало? Сравним себя с эстонским народом, который встал, как один, за восстановление независимости в период поющей революции. Или вспомним македонских албанцев, добившихся признания своего языка вторым государственным и пропорционального представительства в органах власти... У нас такое немыслимо. Наш русскоязычный народ даже на выборы не выходит.
Однако при этом предъявляются повышенные требования к немногочисленным действующим русским политикам, которые с большим трудом избираются в парламент и самоуправления именно из-за слабой электоральной поддержки. Типичен стереотип: вы, мол, там боритесь за наши права, а мы за вами понаблюдаем. А при малейшей неудаче сколько уничижительных характеристик слышится в адрес русских депутатов! Увы, это тоже мы, таков наш психологический склад.
Говорят о том, что в политику должны прийти новые люди. Кто против? Но где они? Для начала хотя бы поучаствовали в предстоящей избирательной кампании в качестве кандидатов в депутаты. Отметим только, что о свежей «крови» говорят старые политактивисты, которые не найдя себя ни в одной из существующих партий, плодят словно по чьей-то подсказке все новые и новые политические образования. А новых подходов нет как нет.
Возьмем хотя бы ту же ситуацию с пересдачей языковых экзаменов. Юристы Объединенной народной партии Эстонии проработали все юридические аспекты и заявляют о происходящем на наших глазах насилии государства над личностью, когда закону придана обратная сила. Наши представители готовят судебные иски по поводу незаконности этих переэкзаменовок. Но поддержат ли эти иски тысячи и тысячи людей, которые обязаны снова пройти курсы и пересдавать экзамен. Вот тут испытание на гражданскую зрелость должны пройти мы все. Если уж говорим о правовом государстве, то все противоречия могут и должны решаться в суде, вплоть до Европейского суда по правам человека.
Жизненно важно для нас в 2004 году использовать шанс и провести своего представителя в Европейский парламент. Именно там наиболее эффективно можно добиваться внедрения в Эстонии всех норм Европейских конвенций вообще и прав национальных меньшинств, в частности. Единственным законным инструментом достижения этих целей является партия, которая в своих программных документах заявляет о намерении наряду с общими задачами решать и специфические проблемы неэстонского населения.
Чрезвычайно трудно будет сформировать единый избирательный список на предстоящих в октябре муниципальных выборах и на парламентских в марте 2003 года. Объединенная народная партия Эстонии считает ключом при создании единого списка объединение пяти существующих русских партий. По моему мнению, при наличии политической воли и ответственности перед своими избирателями уже в ближайшее время все русские партии на своих съездах могли бы декларировать о намерении объединиться на взаимоприемлемых условиях. Главные из них: новое название (например, Объединенная русская партия), уточненные программа и устав; гарантированное представительство каждой партии в новых органах управления объединенной партии; консолидированное решение по личности председателя или сопредседателей новой партии. Договоренности должны быть гласными и прозрачными. Если же договориться не удастся, то общество должно знать «своих героев», которые на словах ратуют за интересы избирателей, а на деле ведут себя как саботажники. В случае согласия по принципиальному вопросу формирование единых избирательных списков под эгидой одной из пяти партий еще до формального слияния было бы более реально. В противном случае нас ждет пять русских избирательных списков и большая вероятность утраты представительства в Рийгикогу и на муниципальном уровне. Иного, увы, не дано.
Анатолий ЕГОРОВ, генеральный секретарь Объединенной народной партии Эстонии
