Центр информации по правам человека ведет на Северо-Востоке Эстонии проект, связанный с защитой прав человека.
В прошлом году мы получили возможность осуществить проект, иными словами, провести определенную работу на Северо-Востоке Эстонии при поддержке Делегации Европейской комиссии. Тогда этим представительством были объявлены две тематики, требующие серьезной работы. Одна из них была прямо связана с защитой прав человека. А другая касалась проблем построения гражданского общества, то есть общества развитой демократии. Конечно, мы, я имею в виду наш Центр информации по правам человека, не могли остаться в стороне от этой проблематики. Тем более, что уже до этого год работали в Нарве по проекту, который финансировался Бюро по демократическим институтам и правам человека при ОБСЕ в Варшаве. Речь шла об оказании бесплатной правовой помощи населению по всем тем вопросам, которые особенно волнуют людей: гражданству, визовым проблемам, легализации собственного положения и т.д.
Так уж получилось, что в этом же примерно направлении развивался и другой проект, который мы вели при поддержке Хельсинкского комитета Голландии. Все это правозащитные организации, которые стараются поддерживать серьезные начинания, связанные с защитой прав человека.
Я понимаю, что названия организаций, слова «финансовая поддержка» звучат достаточно громко. Но речь, в сущности, идет о небольших суммах. И нам приходится больше рассчитывать на волонтеров, так на Западе называют людей, которые добровольно, не ожидая особой платы за свои труды, берутся за большую и серьезную работу. У нас их прежде называли энтузиастами (полузабытое слово, не правда ли?). Можно назвать их и подвижниками. Но так или иначе, люди добровольно, почти бесплатно взваливают на свои плечи немалые обязанности и заботы по оказанию помощи другим.
Вот в Нарве и Силламяэ мы и старались таким образом создать свое представительство, что-то подобное правовым клиникам. На Западе они, эти правовые клиники, распространены достаточно широко, прежде всего там, где есть университеты, юридические факультеты. Обычно предполагается, что в этих правовых клиниках будут работать студенты-юристы старших курсов, уже обладающие определенной суммой знаний. Для них это практика, что тоже немаловажно, для людей же – возможность помощи и подсказки в их сложных коллизиях. У нас в Эстонии тоже пытались организовать нечто подобное. Во всяком случае, при Тартуском университете была объявлена такая правовая клиника. Но что-то я не слышала, чтобы она действительно заработала. И я не знаю, какая причина тут больше перевешивает. То ли нашим молодым людям, студентам не хочется работать бесплатно, то ли они аполитичны настолько и настолько замкнуты на себя, что их больше интересуют собственные развлечения, чем серьезные общественные обязанности, участие в делах общества. И этим они, прямо скажем, разительно отличаются от молодых людей на Западе. Там ведь студенты достаточно активны. Что же касается наших... Быть может, события последних лет разочаровали их, вышибли из них веру – я говорю, разумеется, не о церковной вере, – интерес к делам общества? Сейчас, кстати, когда так страшно проявились жестокость и цинизм терроризма, будущее человеческих ценностей особенно беспокоит. Впрочем, не хотелось бы пользоваться абстрактными понятиями. Нарушений прав человека слишком много и в нашей обыденной жизни, когда и бомбы не взрываются, и самолеты не гибнут. Впрочем, это тема отдельного и большого разговора. Я же пытаюсь сказать о другом.
В Нарве и Силламяэ мы все же создали некий вариант правовых клиник, где люди могут получить бесплатную правовую помощь. Знают ли об этом в Нарве? В Силламяэ?
В этих городах, где проблемы у людей достаточно серьезны, у нас работают – заметьте, бесплатно, на общественных началах – молодые юристы. В Нарве – Денис Нечаев, в Силламяэ – Артем Князев...
В нашем Центре они прошли достаточно серьезную подготовку. Кстати, должна заметить, что в учебных заведениях республики фактически не готовят юристов, способных работать в области защиты прав человека. Можно подумать, что эта острейшая тематика у нас не актуальна. Но ведь это далеко не так. И нам самим приходится готовить их, помогать им знакомиться с международными документами, с опытом других стран, словом, со всем тем, что должно вооружить их знаниями, необходимыми для подобной деятельности.
Наши молодые юристы в Нарве и Силламяэ взялись изучать ситуацию на Северо-Востоке с правами женщин и детей. Какие проблемы тут существуют? Что делать с этими проблемами, можно ли их разрешить? Важно было собрать информацию, проанализировать ее, понять, каково же, в сущности, положение. Это наше стремление, начинание наших молодых юристов совпали с предложениями Делегации Европейской комиссии. И таким образом, оформился проект, который стал интересен и представительству Европейской комиссии. Правда, денег у нас от этого больше не стало. Проект был профинансирован лишь на одну треть. Хотя мы понимаем, что работа предстоит очень большая.
Ведь безработица в Нарве очень высока. По последним данным, она уже больше 20 процентов. И страдают, прежде всего, именно женщины. Они зачастую оказываются без работы. А что касается детей, то об этом просто больно говорить. Очень многие люди убеждены, что при устройстве на работу имеет значение прежде всего национальность. И именно то, что они не принадлежат к так называемой титульной нации, лишает их возможности проявить себя, получить работу.
Мы отчетливо понимали, что людям со своими проблемами обратиться просто некуда. Ведь частные юристы очень дороги. Нужна, необходима, прежде всего, именно бесплатная помощь. К тому же мы рассчитывали таким образом и собрать информацию. Ведь все мы чувствуем, знаем, что проблемы существуют. Но нужны конкретные примеры. Европейские правозащитные организации обычно хотят знать и видеть именно это.
Но люди почему-то редко обращаются со своими конкретными бедами. Вот что нас поражает. Мы никак не можем понять, почему люди, попавшие в трудное положение, зачастую мирятся с этим. Откуда эта чрезмерная покорность, это смирение? Не знают своих прав? Не понимают, что в проблеме можно разобраться и как-то ее решить? Не знают, что есть возможность бесплатной юридической помощи?
Но почему бы не постараться узнать? Конечно, легче жаловаться подругам, плакать у себя на кухне. Но какой от этого толк?
Разговаривая со многими мужчинами и женщинами, мы поняли, что нередко их проблемы связаны именно с чиновниками. Люди должны знать, что слово чиновника – это еще не закон, что у нас довольно много невежественных чиновников. Возможно, они слишком загружены, чтобы, как говорится, пополнять свой информационный багаж. Может быть, и начальство не слишком беспокоится о том, чтобы чиновники действительно обладали всей необходимой информацией.
Нам часто приходится слышать о произволе чиновников. И он действительно существует. Но на чем он основан? Откуда идет? Если чиновник просто не хочет помочь человеку, хотя для этого есть возможности, от него, очевидно, надо избавляться. А если он не знает, как помочь, не имеет для этого нужной информации, его надо учить. Но в том и другом случае мы должны иметь информацию, чтобы поставить вопрос.
А иной раз дело упирается в несовершенство законодательства. Мы, я опять-таки имею в виду наш Центр, не устаем повторять: государство у нас молодое, законодательная база создавалась спешно, могли быть ошибки. Тем более что и умных, опытных специалистов для этого не хватало и не хватает. А иной раз не хватает и просто доброй воли. Любой закон создается для того, чтобы решать проблемы, а не порождать их. У нас же большинство законов, прежде всего в той сфере, которой мы занимаемся, в области прав человека, не решает проблемы, а именно создает их. И многие люди почувствовали это на себе. Закон о гражданстве оставил фактически за бортом чуть ли не треть населения страны. Закон об иностранцах создал проблемы с легализацией. Закон о языке вообще породил множество острейших и болезненных проблем, настолько осложняющих жизнь людей, что это похоже порой на издевательство. А последние сообщения из Рийгикогу показывают, что наши парламентарии стремятся еще больше ужесточить его. И если предполагаемая сейчас поправка в Закон о языке, не дай Бог, пройдет, то многие люди, в том числе пожилые, одинокие пенсионеры, которым просто не под силу осилить государственный язык настолько, чтобы решать на нем свои жизненные проблемы с чиновниками, должны будут брать переводчика и оплачивать его услуги, если чиновник откажется говорить с ними по-русски.
А закон, регламентирующий проблемы среднего образования, вообще породил больше проблем, чем может их решить. Тяжелую ситуацию создаст и недавно принятый парламентом Закон о рабочем языке местных самоуправлений. На Северо-Востоке, то есть в местах компактного проживания русскоговорящего населения, депутаты городских собраний, сотрудники мэрий не смогут говорить о вопросах, которые должны будут решать, на родном языке.
В законотворчестве совершенно явно высвечиваются две проблемы: недостаток профессионализма у парламентариев и отсутствие доброй воли. В качестве примера, ярко характеризующего это второе обстоятельство, можно привести, скажем, Марта Нуття. Это чрезвычайно опытный юрист, опытный парламентарий, и он совершенно точно знает, чего хочет, творя все эти законы, которые вместе с подзаконными актами создают большое дискриминационное поле для русскоговорящего населения. И этому надо противостоять. Но увы... Представителей наших в парламенте мало, и они, очевидно, не могут действовать достаточно активно, чтобы доказать всем, и европейской общественности в том числе, на что обрекают русскоговорящее население эти законодательные акты, особенно когда их «подпирают» еще и постановления правительства или каких-то ведомств.
Мы считаем, что надо систематизировать всю информацию о том, как отражаются в реальной жизни эти законы, в какое положение они ставят людей. Сейчас мы в этом плане, в первую очередь, обращаем внимание на нарушение прав женщин и детей. И смотрим на это именно с правовой точки зрения...
Пока к нам больше обращаются с чисто бытовыми проблемами. Но нас все-таки больше интересует другое: как обеспечен человек работой, заключены ли с ним все необходимые договоры, обеспечены ли ему социальные гарантии, не подвергается ли он дискриминации в какой-нибудь форме.
Перед самым новым годом мы, кстати, собрали в Нарве представителей общественных организаций, в том числе женских. Оказалось, что в Нарве очень активные женщины. И это хорошо. Мы очень рассчитываем на их помощь в реализации проекта, который мы там начали. Их мы тоже просим сообщать нам о конкретных случаях нарушения прав.
Быть может, я повторюсь, но скажу все же: это удивительно, но кажется, что люди как-то привыкли к плохому, смирились с ним. И это плохо. С этим нельзя мириться...
Лариса СЕМЕНОВА,
исполнительный директор Центра информации по правам человека
