архив

"МЭ" Среда" | 23.01.02 | Обратно

Звездный состав для «Отцов и детей»

В минувшую пятницу в Городском театре провел первую репетицию новой постановки московский режиссер Адольф ШАПИРО – он переносит на сцену роман Ивана Тургенева «Отцы и дети».

Адольфа Шапиро эстонскому зрителю представлять не нужно – его спектакли здесь помнят и любят. Хотя их было всего пять – «Вишневый сад» в Молодежном театре, легендарные «Три сестры» в Театре драмы, «Живой труп» там же, «Кто боится Вирджинии Вульф» в Пярнуском театре, «Трехгрошовая опера», поставленная три года назад уже в Городском театре.

На этот раз Адольф выбрал для постановки роман Тургенева.

Почему именно «Отцы и дети»? Что скажет этот роман сегодняшнему зрителю? И что сам режиссер скажет молодым актерам, занятым в постановке?

— Я даже сам не знаю, почему назвал Эльмо Нюганену именно это название. Мне всегда интересно делать то, чего я раньше не делал. В прошлый раз для постановки в Городском театре я выбрал Брехта – в частности, и потому, что меня в Эстонии знали как постановщика спектаклей психологических. На этот раз, чтобы не повторяться, подумал, что хорошо бы после Брехта поставить Тургенева. А когда я начал работу, то вдруг выяснил для себя, что Чехов был в восторге от этой книги, называл ее роскошной. Я понял, что она даже оказала определенное влияние на Чехова.

— В каком смысле?

— Ну, например, сцена в «Дяде Ване» — объяснение Елены Андреевны и Астрова написано не без влияния сцены у Тургенева. А вы помните, что говорит Тригорин в «Чайке»? Смысл тот, что – вот я пишу, а потом прочтут и скажут, что «Отцы и дети» лучше. Это недаром, оказывается, Чехов же себя разделил между двумя писателями — Тригориным и Треплевым.

«Отцы и дети» великое произведение, потому что оно о том, чем вообще должны заниматься театр и искусство, – о любви, жизни и смерти. Вот три темы, достойные для занятия искусством. Я не ставлю дежурных спектаклей, ставлю только то, где чувствую, что можно сказать что-то существенное. Впрочем, если бы я мог все это рассказать словами, я бы не ставил спектакли...

— Но все-таки – что вы скажете актерам, как вы объясните им суть тургеневского романа?

— Мы будем говорить о том драматизме, который разлит в самой жизни, который заложен в драме столкновения молодости и зрелости, и о преимуществах того и другого возраста. Об этом замечательно сказал Бродский – поэты часто под стихотворением указывают место, где оно родилось. А надо бы указывать и сколько тебе было лет.


Марко Матвере - будущий Базаров.
— Замечательно!

— Возраст сказывается на ощущении себя в пространстве жизни. И у каждого возраста есть своя правда.

— Но своя правда есть и у каждого времени. Тургенев написал Базарова как разрушителя каких-то устарелых уставов, представлений, образа жизни. Но сегодня, когда мы пережили столько разрушений во всех сферах, что нам может сказать Базаров?

— Коммунистическая идеология может выпрямить все, что угодно, так и Базарова выпрямили. Что значит разрушитель? Разрушение может быть и созидательным – можно сказать, что Станиславский разрушал старый театр и Мейерхольд был разрушителем... Поэтому нельзя к этому относиться, как к нарицательному понятию.

Но Тургенев ведь писал не об этом, не об идеологии. Он писал о естественном порядке жизни и о неестественном. Базаров в первой половине романа подавляет в себе естественное, но достаточно ему было встретиться с Одинцовой, чтобы началась его невероятная борьба с самим собой...

Это роман о конфликте людей с самими собой, а это самое интересное для искусства. Конфликт одного человека с другим решаем – в конце концов кто-то уходит. А вот конфликт человека с собой – это самая драматическая схватка из всех возможных. И еще – здесь действие идет на границе чувств – смешиваются каждодневное и вековое, случайное и закономерное... Пограничье...

...В спектакле встретятся три поколения эстонского театра, что само по себе уже «отцы и дети». На роль Базарова Адольф Шапиро выбрал Марко Матвере. Аркадия сыграет Индрек Саммуль. Трех актеров пригласили из разных театров – Аарне Юкскюла, Микка Микивера и Лембита Петерсона. Звездный состав!

Это правильно, считает Адольф Шапиро, иначе бы было неинтересно работать.

Этэри КЕКЕЛИДЗЕ