Посмотрев «Праздник мира» — первый спектакль в постановке своего ученика Евгения Вахтангова, Константин Станиславский рвал и метал. Бешенство великого реформатора сцены вызвало то, что начинающий режиссер «исказил» его знаменитую систему психологического реализма: в спектакле все было заострено, гиперболизировано... Беспристрастные же зрители восприняли «Праздник мира» как талантливый манифест совершенно нового театра и предрекли Вахтангову большое будущее.
И они были правы. «Блудный сын» Московского Художественного театра Евгений Вахтангов, со дня смерти которого исполняется 80 лет, стал одной из самых ярких фигур в истории российского театра ХХ века. Да что российского... мирового! Им восхищались Бертольд Брехт и Андре Антуан, а Питер Брук в своей книге «Пустое пространство» замечал, что Вахтангов, как никто другой, смог проникнуть в народную стихию театра.
Он родился в 1883 году в Грузии в армянской семье. Его отец связывал будущее наследника с промышленностью, коммерцией или юриспруденцией, но Евгений мечтал о театре. У него был абсолютный музыкальный слух, несомненный дар пародиста, он замечательно танцевал и обладал литературным даром. В 1903 г. Вахтангов оказался в Москве. Формально он следовал воле отца — учился на юридическом факультете Московского университета, но фактически все свободное время он проводил на спектаклях столичных театров. Через 6 лет судьба Вахтангова определилась окончательно: он поступил в театральную школу при Московском Художественном театре (МХТ).
«Хочу образовать Студию...», — писал Вахтангов в дневнике, и вскоре родилась Первая студия МХТ. В 1913 г. студийцы представили публике первый спектакль — «Праздник мира» Гауптмана о разладе в семье. Один из критиков отмечал: «Артисты юного театра дают образцы истинного перевоплощения... Кажется, что никто и ничего не играет, а просто прошла перед глазами страничка жизни. Можно только приветствовать работу молодого режиссера Вахтангова».
Через 8 лет в маленьком арбатском особняке появился на свет самостоятельный театр Вахтангова — тот самый, который сегодня называют «увеличительным стеклом современности», «метафорическим театром». Тогда студенты возглавляемой режиссером Третьей студии МХТ представили зрителям спектакль «Чудо святого Антония» Метерлинка о смерти и воскрешении. В те послереволюционные годы голода, разрухи и превращения театров в политическую трибуну, с которой на зрителей низвергались мощные потоки пропаганды, Вахтангов решил ставить спектакли-сказки. Он верил в то, что «театр есть праздник», что он должен «хоть на пол-аршина, но оторваться от земли». И его «театр фантазии» действительно заставлял людей забыть о повседневных невзгодах.
После смерти Вахтангова в 1922 г. осиротевший театр лелеял созданные им традиции, каждый год начиная сезон спектаклем «Принцесса Турандот» Гоцци, еще при жизни Мастера служившим визитной карточкой труппы, ее «знаком качества». Московская публика с начала 1920-х напевала песенки из спектакля, именем Турандот называли конфеты, духи, пудру.
Однако ирония и «вольномыслие» импровизаций пришлись цензуре не по душе — одно время спектакль вычеркнули из репертуара. В 1963 г., когда многие идеологические установки уже были смягчены, «Принцессу Турандот» восстановили, и она снова каждый год гостеприимно встречает зрителей.
К «оттепельному» времени начала 1960-х относится еще один знаменательный факт из жизни Вахтанговского театра. Юрий Любимов, артист труппы, преподававший в Театральном училище имени Щукина при театре, вместе со своими студентами поставил «Доброго человека из Сезуана» Бертольда Брехта. Из них Любимов вскоре сформировал труппу нового театра — на Таганке, который на долгие годы стал символом духовной независимости интеллигенции и заслужил репутацию «бунтарского».
Михаил Ульянов, блистательный актер, возглавляющий ныне Театр им. Вахтангова, говорит о нем так: «Линия у нас одна — жизнь». Так было всегда, показывал ли театр «Живой труп» Толстого о поисках идеала, «Иркутскую историю» Арбузова о драматичном любовном треугольнике, «Дядюшкин сон» Достоевского или «Сирано де Бержерака» Ростана. Кстати, по мнению публики, рассказанная театром история Сирано, французского поэта, самоотверженного влюбленного, — одна из ярчайших постановок последнего времени, удачно сочетающая в себе лиризм и гротеск. Она получила множество театральных премий.
«Вы нашли то, чего так долго, но тщетно искали многие театры!» — говорил Станиславский своему ученику в далеких 1920-х, накануне премьеры «Принцессы Турандот». Сегодня, в XXI веке, у театра по-прежнему своя ниша и индивидуальная интонация повествования о современности. Помня заветы своего основателя, Театр имени Вахтангова остается праздником для публики.
