В гуле и шепоте самовара

Лев ЛИВШИЦ

В гостях мы ели поджаристые с хрусточкой блины со всякими вкусностями и пили душистый чай из стоявшего в центре стола самовара. И от этого блины казались еще аппетитнее, чай вкуснее, и все это создавало особую, очень милую и уютную обстановку, хотя самовар и был на электрической «тяге».

Разглядывая свое удлиненное отражение в сверкающих гранях самовара, вспомнил давнего друга Сашу Михайлова. В пятидесятые годы прошлого века он играл в первом составе Таллиннского Русского драматического театра, был диктором Эстонского радио,а потом артистом Ленконцерта. Живя в Петербурге, увлекся реставрацией антикварной мебели и других старинных вещей. Однажды по случаю купил помятый самовар без крана с одной сломанной ножкой. Всего этих ножек должно было быть четыре, и сохранившиеся имели вид куриных лап. Они-то и заинтересовали Сашу. И когда самовар был отреставрирован, на его фигурной подставке проступила надпись: «Тула, ф-ка Баташова, 1872 год», а на сверкающей поверхности тулова можно было прочитать гравировку: «Где есть чай, там и под елью рай». Специалисты определили — этот самовар знаменитый «Петух», изготовленный тульским мастером для Всемирной Венской выставки 1873 года. Самовар занял почетное место в интерьере квартиры актера на Итальянской улице Петербурга.

Есть много общего у паровозов и самоваров. Но вот что примечательно: перестав быть непременными спутниками жизни, они стали символами. Только первый сохранился в памяти как символ технического прогресса, а второй стал олицетворением неторопливой, спокойной жизни мирного прошлого.

Когда сегодня очень пожилые люди смотрят на самовары, то наверняка многие вспоминают детство, добрую бабушку и еще молодую маму, долгие беседы за столом... В этой давно ушедшей в прошлое жизни, оставшейся где-то там, за войной, самовар присутствует как непременный участник тихих семейных вечеров.

Замечательное свойство самовара отвлекать от повседневных забот, врачевать чаепитием душевные ссадины, пожалуй, лучше всех описал Александр Блок:

Глухая тоска без причины
И дум неотвязный угар...
Давай-ка наколем лучины,
Раздуем себе самовар!
За верность старинному чину!
За то, чтобы жить не спеша!
Авось, и распарит кручину
Хлебнувшая чая душа!

Самовар удивительно уютное творение. Он не просто стоит на столе, но как будто живое существо тихонько сопит и пыхтит, дразнит и смеется, искажая лица на своих сверкающих боках. И порой кажется, что придумали его не смекалистые мастеровые, а он сам вырос из чайника продавцов сбитня и осел в России, полюбив тамошних водохлебов.

И появился-то он не так уж давно, в ХVIII столетии. Изготавливали самовары на Урале, в Ярославле, Москве, Петербурге, но подлинной самоварной столицей считалась по праву Тула, куда, как известно, со своим самоваром не ездят. Тамошние оружейные мастера осуществили первую в России «конверсию» еще в конце ХVIII века. Считают, что первым стал делать самовары оружейник Назар Лисицин, основавший в 1778 году самоварную фабрику, а в конце следующего, ХIХ столетия только в Туле было 74 фабрики. Предприятия Баташовых, Сомова, Леонтьева, Воронцова и других довели ежегодный выпуск самоваров до 660 тысяч штук.

Самовары вошли в каждый дом, стали непременной чертой русского быта. Когда-то поэт Борис Садовский писал: «Самовар — явление чисто русское, он вне понимания иностранцев. Русскому человеку в гуле и шепоте самовара чудятся с детства знакомые голоса, вздохи весеннего ветра, свист вьюги. Этих голосов в городском европейском кафе не слышно». Да и Достоевский в «Подростке» заметил: «... Самовар есть самая русская вещь, именно во всех катастрофах и несчастьях».

А раз самовары, значит и чай. «Статистика знает все», — говорили Ильф и Петров. Интересно, подсчитано ли, сколько в мире людей, пьющих кофе, а сколько — чай? Думаю, что любителей чая больше. Все-таки его выращивают и пьют в Китае, Индии, Шри-Ланке (бывшем Цейлоне), его предпочитают в Англии и России. Это черный, а если прибавить к этому почитателей чая зеленого в азиатских странах, то получится явное большинство. Я уж не говорю о разнообразии сортов и способов приготовления чая — от китайских и японских чайных церемоний до русского самовара. Например, чай в России и Англии — это два разных напитка. Вот что написал в своей книге «Фрегат «Паллада» Иван Александрович Гончаров о завтраке в английском ресторане Шанхая в декабре 1852 года: «Да чай это или кофе? — спрашиваю китайца, принесшего мне чашку. «теа, теа», — забормотал он... «Не может быть, отчего же он такой черный?» Попробовал — в самом деле та же микстура, которую я пил под видом чая в Лондоне. Там простительно... Что же нету в Китае хорошего чаю? Как не быть!.. Все дело в слове х о р о ш и й. Мы называем «хорошим» нежные душистые чаи. Англичане хорошим чаем считают особый сорт грубого черного чая или смесь его с зеленым... У нас употребление чая составляет самостоятельную необходимую потребность, у англичан побочную, как дополнение завтрака... оттого им все равно, похож ли чай на портер, на черепаший суп, лишь бы был черен, густ и щипал язык. И потом, — добавляет Гончаров, — надо заваривать чай, а не варить его как капусту. Впрочем, многим нациям простительно не уметь наслаждаться хорошим чаем: надо знать, что значит чашка чаю, когда войдешь с трескучего 30-градусного мороза в теплую комнату и сядешь у самовара, чтобы оценить достоинства янтарного душистого чая». Простим писателю его безапелляционность, но то ли нет больше трескучих морозов, то ли ушли из повседневного быта самовары по причине нашей суетливой и суматошной жизни, а чай кое-где варят совсем на английский манер, черным-пречерным и называют его «чифирь».

Большинство самоваров к началу третьего тысячелетия погибло, только некоторые коллекционеры хранят их, как, например, знаменитое собрание самоваров покойного хранителя Пушкиногорья Семена Степановича Гейченко (сохранилось ли?), да еще их можно увидеть в интерьерах некоторых квартир и в магазинах старых вещей, гордо именуемых «антикварными».

Некоторые самовары перешли на «электрическую тягу» (впрочем, и они теперь экзотическая редкость). Но без еловых шишек, лучины, трубы и раскочегаривания голенищем сапога самовары потеряли душу, и их легко заменили автоматические чайники.

А самовар по Далю — это всего лишь «водогрейный для чаю сосуд, большей частью медный, с трубою и жаровней внутри». Сказано кратко и точно, но самовар еще был для многих поколений россиян милым спутником жизни.