Глава Эстонской адвокатуры Айвар ПИЛЛЬ: «Мы не покрываем грехи своих коллег»

В Эстонии довольно много так называемых направленных уголовных дел, то есть заказных, считает новый глава Эстонскойадвокатуры, поверенный адвокат Айвар Пилль, интервью с которым опубликовано в Postimees. Пилль надеется на сокращениетаких дел и убежден в том, что адвокаты не покрывают грехи своих коллег.

Пилль с сожалением признает, что репутация адвокатуры не слишком высока в глазах общественности. Кроме известных случаев с коллегами, свою лепту в это активно вносят и СМИ. «Отдельные известные случаи трактовались эмоционально и зачастую неграмотно с юридической точки зрения, поэтому сформировалось мнение, что вся адвокатура состоит из неэтичных лиц, думающих только о больших деньгах, которые во имя цели не выбирают средств, - сказал Пилль. - В то же время никто не удосужился выслушать мнение адвокатуры. Мониторинг СМИ за 2003 год подтверждает, что 80% статей, связанных с деятельностью адвокатуры и носящих негативный характер, были связаны с одним адвокатом или описанием случаев с ним. Это нельзя считать справедливым». Под «одним адвокатом» Пилль имел в виду Виктора Каазика, но были случаи и с другими адвокатами. То, что адвокатура так пока и не провела суда чести над Каазиком, Пилль объясняет тем, что к нему нужно как следует подготовиться: «Нет ничего более постыдного для адвокатуры, чем если бы Таллиннский административный суд отменил решение суда чести адвокатуры из-за нарушения норм рассмотрения», – сказал Пилль. За последние два-три года три адвоката – Людмила Андреева, Юхо Ауле, Светлана Балабан – были исключены из адвокатуры по решению суда чести. Но, как говорит Пилль, исключения не указывают на то, что адвокатура полностью коррумпирована и морально развращена. Ведь адвокатуру обвиняют в аморальности на основе отдельных случаев.

В то же время эстонское государство не смогло за 12 лет отрегулировать деятельность юристов, не являющихся членами адвокатуры, ни одним правовым актом. «Рядом с нами работают почти 300 юристов, деятельность которых никак не регулируется. Государство не знает, сколько оказывается некачественной правовой помощи. Адвокатом может называть себя только член Эстонской адвокатуры. На самом деле многие юристы называют себя адвокатами, что недопустимо. С 1 января 2005 года вступит в силу закон о правовой помощи, и тогда в Эстонии впервые возникнет ситуация, когда в суде правовую помощь смогут оказывать только дипломированные юристы».

Правда, Пилль не согласен с мнением, что увеличение числа адвокатов приведет к снижению цен на правовую помощь, так как квалифицированная правовая помощь во всем мире стоит дорого. В странах ЕС услуги поверенного адвоката стоят 290-450 евро в час. В Таллинне большинство адвокатских бюро за час берут 1500 крон плюс налог с оборота – это меньше 100 евро. Пилль не считает, что в Эстонии цена правовой помощи сразу же поднимется до 300 евро в час, но она вряд ли упадет ниже 100 евро. Он вообще считает неправильным мнение, будто все адвокаты живут припеваючи. На самом же деле многие адвокаты в Эстонии зарабатывают деньги только на оказании государственной правовой помощи.

Пилль сказал, что до сих пор в государственной правовой помощи наблюдались два противоречащих один другому принципа – хотят, чтобы правовое обслуживание было качественным и доступным, в то же время хотят, чтобы оно оказывалось по цене, по которой большинство услуг в Эстонии недоступны.

«Где можно найти приличного автомеханика за 150 крон в час? Час работы автомеханика стоит сегодня больше, чем час квалифицированной и профессиональной помощи, которой государство хочет обеспечить всех малоимущих граждан. Если после принятия закона о правовой помощи стоимость часа работы адвоката составит 350 крон, произойдет прорыв. Но на самом деле будет достигнут уровень, который адвокатура считала обоснованным 7-8 лет назад».

Пилль не считает полное подчинение расследования прокуратуре правильным – может возникнуть опасность злоупотребления властью. «Будем честны. Сегодня в Эстонии слишком часто встречается необъективное следствие, - сказал Пилль. - Конечно, с годами качество следствия повысилось, и работу полиции тоже нужно признать. В то же время я как по личному опыту, так и по информации, полученной от коллег, могу сказать, что в Эстонии сравнительно много направленных уголовных дел, так называемых заказных».

Пилль пояснил, что когда адвокат приступает к выполнению своих задач, часто он не знает более точного фона дела, а знакомясь с материалами уголовного дела, видит, что лиц пытаются призвать к ответственности выборочно и не все равны перед законом. В одной или другой ситуации выбирается одно лицо или группа лиц, которые, действуя при равных с другими условиях, поставлены под удар и которым предъявлено обвинение на том основании, что по сравнению с другими лицами их деятельность незаконна. В то же время целый ряд лиц при таких же условиях не привлекают к ответственности и считают, что все законно. Таких дел, сказал Пилль, в Эстонии много и сейчас. В большинстве случаев такие уголовные дела прекращаются, или же лицо в суде оправдывают. Но какой моральный ущерб это наносит человеку! Человека можно в прямом смысле слова превратить в труп, можно отстранить от дальнейшей деятельности. Говоря об этом, Пилль имел в виду не только политическую карьеру. «Будем честны: если ты крупный руководитель и с тобой такое происходит, над твоим именем навсегда повисает вопросительный знак. Всегда на тебя смотрят и думают, что дыма без огня не бывает».

Пилль сказал, что случаев, в которых роль прокуратуры в проведении следствия была недостаточной, хватает.

Хотя существует принцип, что обвиняемого нельзя обязать доказать свою невиновность, на самом деле человеку приходится это делать на протяжении судебного разбирательства, длящегося два-три года.

С 1 июля процесс должен быть основан на принципе полного равноправия. Защитник и прокурор будут стараться доказать, виновен человек или нет, а суд будет выносить решение.

«Я надеюсь, что судебная система достаточно сильна, чтобы принимать решения. Это исключило бы злоупотребление властью ведомством, в руках которого сосредоточено все следствие. Но на это уйдут годы, - сказал Пилль. - Пока же адвокату приходится больше доказывать и стараться, чем государственному обвинителю».