Язык рекламы - в жертву политике?

Корреспонденция "Кильке дозволено говорить и по-русски", опубликованная 4 февраля с.г., вызвала читательские отклики. Напомню, в ней, в частности, говорилось, что всевозможные вывески, указатели, объявления, прейскуранты, меню, каталоги, рекламные проспекты, брошюры и т.п. могут сопровождаться переводами на иностранный язык. Так гласит (хоть и с определенным ограничением) "Порядок использования иностранных языков для информации, адресованной потребителям услуг и товаров", утвержденный постановлением правительства республики 29 января 1996 года. Комментируя это постановление, генеральный директор Инспекции по языку Ильмар Томуск подтвердил, что подобная информация может сопровождаться переводом также на русский язык, ничего противозаконного в том он не усматривает.

Так вот, читатель газеты, откликаясь на "Кильку", заметил: а почему же тогда реклама кинофильмов, демонстрируемых в кинотеатрах Таллинна, дается на эстонском и английском языках, точнее - вначале, как правило, на английском, а потом уже на государственном, и почти никогда на русском. Этой темы автор "килек" касался в своей предыдущей публикации ("На каком языке должна говорить килька", - "Молодежка" за 14 января), но лишь вскользь. Попробуем копнуть поглубже.

Что касается английских текстов на рекламных стендах, так они, по всей видимости, от того, что в наши кинотеатры ходит сплошь англоязычный люд. Не правда ли? Тот же правительственный "Порядок" утверждает, что "количество и выбор иностранных языков... для передачи информации... определяет министерство, ведающее соответствующей сферой деятельности". Значит, в данном случае наше Министерство культуры нацелило рекламные кинощиты на англосаксов. Но Бог с ним, с заезжим людом. Нас гораздо больше интересует, почему все же нет рекламы на более популярном в стране языке? И не мешает ли отсутствие такой рекламы кинопрокатному бизнесу? С таким вопросом я поначалу обратился к директору кинотеатра "Космос" Кае Таммсаар. Она ответила, что таким вопросом никогда не задавалась, и отослала журналиста в рекламную фирму "MPDE". На тот же мой вопрос, заданный по телефону, ее глава Алдо Таммсаар отрезал: "А в Москве на рекламе кинотеатров вы видели надписи на китайском языке?" Такое начало обещало серьезный разговор, и я тотчас же предложил встретиться. Но г-н Таммсаар наотрез отказался. "Я не даю никаких интервью, и вам повезло, что нас соединили..."

Разговор (по телефону) все же продолжался, и лейтмотивом в высказываниях г-на Таммсаара было: "Все, кто живет в Эстонии, должны эстонский язык знать". Я отвечал, что никто, дескать, против такого постулата сегодня уже не выступает: да, знать надо, во всяком случае желательно. Но мы не о политике ведем речь - о рекламе! Если потенциальный посетитель кинотеатра, эстонским языком - увы! - не владеющий, призывных слов на своем родном языке не увидит, он может проигнорировать интересный кинофильм, а кинотеатр лишится части своего дохода.

Но г-н Таммсаар продолжал гнуть свою линию: "А вы в Америке видели рекламу на китайском или вьетнамском языке? А ведь там азиатов...". Журналист откровенно признался: нет, воочию не видел, так как до американских берегов пока что не добрался. Но вот по кинофильмам об Америке хорошо знает: в нью-йоркском районе Брайтон Бич сплошь вывески на русском языке. И, судя по всему, никого это не волнует, не шокирует...

"Нет, - упорствовал г-н Таммсаар, - все происходит от лени. Вот я был во Вьетнаме, жил в джунглях и научился вьетнамскому..." И т.д. и т.п. Такая вот получилась интересная политбеседа. Я бы возразил своему "политруку", что в "джунглях" Ласнамяэ научиться эстонскому гораздо сложнее, нежели в зарослях манговых деревьев тамошнему государственному, но это было бы уже излишней банальностью. Речь-то не о том, надо или не надо (надо!), а о том, не мешает ли отсутствие должной рекламы кинобизнесу. "Нет, не мешает", - вновь отрезал г-н Таммсаар. Во что верится с трудом. Похоже, в жертву "национальной" политике приносятся интересы бизнеса. Но это в конце концов дело г-на Таммсаара и г-жи Таммсаар как заказчицы. Я же полагаю, что далеко не все бизнесмены в Эстонии столь национально озабочены. А "русскому" бизнесу сам Бог велел в полной мере использовать интернациональные возможности своей рекламы. Закон дозволяет!

К слову, в новом Законе о рекламе, вступившем в силу с января 1998 года, нет ни слова о том, на каком языке она, реклама, должна в Эстонии "говорить".

Газетная "килька" вызвала и еще один отклик.

На каком языке "говорить" аспирину?

Серьезное замечание! За разъяснением журналист обратился в одну из популярных таллиннских аптек - "Linna apteek", что на Пярну маантеэ, 10.

Заведующая Кая Кивисельг постаралась успокоить. Во-первых, сказала она, выписывая рецепт, врач должен объяснить больному, как следует пользоваться лекарством. Это указывается и на самом рецепте. А если лекарство покупается без рецепта, наши провизоры, как правило, владеющие и русским языком, могут дать соответствующую консультацию.

Все вроде бы правильно, но слишком зыбки гарантии! В одной аптеке пояснят, а в другой, в третьей?

Обращаюсь в Тарту, в Департамент лекарств. Директор департамента Лембит Ряго ничего успокаивающего сказать не смог: некоторые лекарства, поступающие в Эстонию с Запада, не имеют инструкций даже на государственном языке. Наш рынок, сказал г-н Ряго, слишком мал, и потому часть лекарств мы вынуждены принимать и в таком виде. Что касается языка русского, то требовать от западного поставщика таких надписей мы просто не имеем права.

Да, дела... С эстонского худо-бедно человек при необходимости все же переведет, а вот с английского... Многие лекарства имеют десятки аналогов с различными названиями. Тут и врачу разобраться трудно, не говоря уже о больном. Даже простой аспирин имеет иное название - все ли знают? - ацетилсалициловая кислота. И, возможно, врачи, фармацевты - читатели нашей газеты подскажут направленность дальнейшего разговора на эту тему, который, очевидно, стоит продолжить (напомню свой номер телефона в редакции 68-11-25).

"Прачечная" победила

Ярослав ТОЛСТИКОВ.