Обратно

Когда без радости любовь

Владимир ВАЙНГОРТ,
д.э.н., научный руководитель
клуба «Кардис»

Фото Никиты ЧЕРНОВА

Около трех месяцев тому назад была опубликована моя статья о конфликтах, возникающих между пайщиками, и новых возможностях их разрешения в связи с изменениями норм Коммерческого кодекса («Гибельный дефицит корпоративной культуры», «Бизнес-среда» от 7 марта с.г.).

Честно говоря, при подготовке того материала были у меня большие сомнения о целесообразности его публикации в массовой газете, уж очень для узкого круга важной казалась тема...

Но совершенно неожиданно она заинтересовала многих читателей. Такого широкого отклика не было ни у одной из моих прошлогодних публикаций. Вопросы шли и шли, как муравьи из потревоженного муравейника. Оказывается, обиженных дольщиков у нас пруд пруди. И в точном соответствии с известной формулой каждая коммерческая семья оказалась несчастлива по-своему. Поэтому продолжим тему, выбрав для сегодняшнего разговора наиболее часто возникающие проблемы.

Акции одинаковы, а денежки врозь

Распространенная картина: из большой группы собственников реальное управление предприятием осуществляют несколько человек, которые, как правило, имеют контрольный или блокирующий пакет участия (неважно, обеспечиваемый акциями или паями). Эта группа (иногда это совсем узкий круг из двух-трех, либо даже один человек) получает за свой труд оплату: либо в форме зарплаты управленцев, либо в форме выплат членам правления, но в любом случае деньги платятся серьезные. А дивидендов у фирмы нет. Потому ли, что правление их выплату считает экономически нецелесообразной потому ли, что вообще прибыли нет. А на нет, как известно, и суда нет.

То есть все собственники делятся на две части, абсолютно по-разному получающие от владения фирмой удовольствие. Одни там трудятся и за счет фирмы довольно неплохо живут. Другие к делам фирмы не прикладывают рук, но получают от нее только приглашения на годовые собрания, а иногда поздравления к праздникам. Некоторым, правда, шлют еще поздравления и наилучшие пожелания к дню рождения. А дальше, как у классика: «Жомини да жомини, но о водке ни полслова».

Рассмотрим конкретную ситуацию. Председатель правления получает месячную брутто-выплату в размере 60 000 крон. Два других члена правления - по 40 000 крон. Втроем они имеют 51% голосов. Остальные девять акционеров не могут своих представителей ни в совет, ни в правление пропихнуть. Все удовольствие от участия в фирме выражается для них в праве получить бесплатно кофе с печеньем в перерыве годового собрания по утверждению отчета. При этом бухгалтер фирмы прозрачно намекает, что трое ведущих собственников готовы выкупить у остальных акции по номиналу. К цене акций мы вернемся позже. А пока поговорим, что делать обиженным собственникам? Слова о том, что надо было вникать в устав при учреждении фирмы или при покупке участия, мягко говоря, опоздали лет на десять-пятнадцать. Но это совсем не означает, что дело безнадежно проиграно. Особенно теперь, после включения в Коммерческий кодекс пакета новых норм.

В борьбе за свои интересы надо, прежде всего, объединиться и нанять толкового специалиста по корпоративному праву. Такой представитель 49% акционеров, наверное, начнет с того, что задаст массу вопросов аудитору при утверждении отчета за 2006 год. Теперь, по новой формуле Коммерческого кодекса, любой участник коммерческого объединения может потребовать участия аудитора в собрании, утверждающем годовой отчет, и его пояснений по этому отчету. При грамотно поставленных вопросах в деятельности любой фирмы может выясниться много интересного. На основании такой «беседы» можно использовать еще одну норму кодекса, по которой пайщики либо акционеры теперь имеют право влезть в святая святых правления: коммерческую и экономическую документацию, потребовав соответствующую информацию. А если не получат? Тогда «пайщик может в случае, если правление отказывает в предоставлении информации или возможности ознакомления с документами, требовать, чтобы вопрос о правомерности его требования решался собранием пайщиков, либо представить в течение 2 недель с получения отказа правления или в течение 4 недель с представления ходатайства, если правление на него ответило, в порядке производства без иска суду заявление с просьбой обязать правление предоставить информацию или возможность ознакомления с документами».

Осмыслив информацию, представитель участников общества, без сомнения, найдет немало оснований если не для прямых обвинений членов правления, то, по крайней мере, для того, чтобы у них голова основательно заболела.

И если дело идет не о законченных, одуревших от жадности идиотах, то дальше начнутся серьезные переговоры об учете экономических интересов малых дольщиков (иногда их называют «миноритарными»).

Поражает чувство безнаказанности в этих делах. Недавно один знакомый рассказал поразительную историю. У него около 45% участия в фирме, где 55% паев владеет партнер, который копеечные дивиденды обоим платит. Но сам берет от фирмы в разных формах не одну сотню тысяч крон за год. На робкие протесты меньшего собственника цинично отвечает: «Я тебя кидал и кидать буду». К делам его не допускает на пушечный выстрел. Хотя и половины того, о чем догадывается необычный (по проценту участия) миноритарий, хватило бы для крупных неприятностей удачливому партнеру на всю оставшуюся жизнь.

Раньше доказательства нарушений действительно собрать было трудно. Теперь, при желании, все стало возможно. И совсем не с чего многим «тяжеловесам» куражиться. В положении героев рассматриваемого нами сюжета у второго положение явно предпочтительнее: не работающий собственник ошибок не делает по определению. И в любом экономическом конфликте он будет всегда чист.

Чего желать «малым сим»?

Что требовать «миноритариям» у своих более удачливых крупных сособственников? Первое, что приходит на ум: дивиденды. То есть реализации принципа «делиться надо». Но в реальной экономике это не всегда возможно. Распределение прибыли на дивиденды бывает для фирмы смерти подобно. Возможно, вопрос придется ставить не о дивидендах, а об ограничении выплат собственникам - членам правления. С одной целью: для увеличения инвестиций, либо даже для улучшения качественного состава персонала.

Однако направление средств на инвестиции должно означать для малых участников бизнеса рост их благосостояния в форме увеличения цены их пакета акций или доли пая.

Недавно к нам обратился за советом один из владельцев небольшой (трехпроцентной) доли пая достаточно известного предприятия. Он хотел узнать: выгодное ли предложение сделало ему правление, пожелавшее купить долю пая за пять номиналов? Конечно, выигрыш составит несколько тысяч крон, что само по себе неплохо. Но самый поверхностный анализ цифр годовых отчетов показывает: стоимость каждого пая составляет отнюдь не пять и даже не десять номиналов. Там, как минимум, цена выросла в семьдесят раз. И это без переоценки, только за счет инвестиций. Диву даешься, когда узнаешь, насколько занижают курс покупки паев или акций у миноритариев крупные собственники. И что удивительно: заставить правление подсчитать и сообщить всем участникам реальную цену бизнеса никаких трудов не составляет. Причем заставить самыми законными, порядочными способами (в отличие от поступающих бессовестно скупщиков паев).

«А что толку в оценках? - сказал мне обманутый миноритарий. - По реальной цене им моя доля на фиг не нужна». Тут есть правда, но не вся. У нас тоже развивается рейдерство, и появились структуры, готовые хорошо заплатить, лишь бы проникнуть в круг пайщиков. Пусть и на птичьих правах. Они знают, как выбросить наседку из гнезда, опираясь исключительно на нормы права и анализ хозяйственной деятельности фирмы.

Поэтому на любом мало-мальски значимом предприятии, где среди собственников есть либо могут быть проблемы, обиженным миноритарным участникам дела надо начинать с выяснения его реальной стоимости. А дальше, исходя исключительно из интересов бизнеса, формулировать собственные претензии. Нечестная игра должна быть прекращена.

В интересах и в границах гражданского общества вполне целесообразно образовать объединение миноритарных пайщиков. Инициатором может стать любая их группа или даже один-единственный обладатель паев либо акций.

Скованные одной цепью

Представляю, сколько оппонентов у меня появится. И понимаю их доводы.

- Почему надо делиться прибылью с номинальными акционерами, которые даже за акции денег в общий котел фирмы не перечисляли, а стали участниками дела, поскольку отдали государству свои желтые карты?

- Почему вечно отдавать деньги дольщику, который когда-то действительно работал, но теперь палец о палец не ударяет?

За последние несколько месяцев у меня собралась целая коллекция примеров, на первый взгляд, странных способов попадания в круг пайщиков. Не было денег для оплаты бизнес-плана, и его автору дали полтора процента участия при приватизации. В какой-то момент собственнику показалось, что участие в фирме повысит заинтересованность ближайших сотрудников, и он по нескольку процентов пая отдал бухгалтеру, замам и т.п. Теперь эти люди полностью потеряли связь с предприятием, но числятся среди пайщиков. Паями рассчитывались с чиновниками за разные услуги. Паи давали за помощь в получении кредитов. Где-то в число владельцев включили тогда заметного политика «для солидности». Но самый все-таки распространенный случай: пайщик в момент создания дела был его активным участником, а теперь на пенсии либо отбыл в мир иной, и пай принадлежит его наследникам. За что же деньги отдавать? - изумляются реально зарабатывающие доход собственники.

Бывает, такую позицию разделяют и сами номинальные участники бизнеса. Бухгалтер маленькой фирмы рассказывает: - У нас три собственника. Один - работающий с 60% участия и два, имеющих по 20% - ранее работавшие в фирме юрист и бухгалтер. Они даже в правлении до сих пор числятся. Но я, с их согласия, годовой отчет за них подписываю. Денег у фирмы немного. Они ни на что не претендуют, поскольку оба работают в более успешных конторах...

Конечно, всякое бывает. Но даже в таком относительно спокойном случае надо договориться и упорядочить отношения собственности. А во всех иных ситуациях соображения вроде бы здравого смысла должны уступить принципам права.

Где-нибудь во Франции акции переходят из поколения в поколение, и никого не смущает, что их собственники могут не знать даже, чем занимается предприятие. Если мы хотим иметь твердую правовую основу бизнеса, то о волюнтаризме в отношении к участникам фирм не должно быть речи. Не важно, по каким причинам, когда и как оказались участниками дела те либо иные люди. Они собственники. И права у всех собственников одинаковы.

И в этом смысле не вызывает сожаления активно работающий крупный владелец, пренебрегающий интересами миноритарных совладельцев, когда вместо их просительных взглядов вдруг увидит стальной блеск в глазах представителя рейдерской группы. Не желаете делиться доходами - выкупайте паи по нормальной цене. Третьего пути нет. Если даже и не проявят интереса к вашему бизнесу рейдеры, то недолго ждать, пока миноритарии организуются для своей защиты. Закон теперь дал им основания качать права.

И можно быть уверенными, они новых возможностей не упустят. Новости такого рода среди обиженных распространяются быстро. А господа предприниматели остаются по-прежнему в неведении, вроде жены Цезаря. Недавно столкнулся со случаем, когда два собственника 50% паев полагают, что поскольку именно они зарабатывают деньги, то вся власть в деле принадлежит только им, а двое других участников дела присутствуют в нем как бы на общественных началах. История стала мне известна, поскольку двое игнорируемых собственников потребовали раздела недвижимости путем переуступки им части предприятия в соответствии с нормами Обязательственно-правового закона. Вполне приемлемый, кстати сказать, вариант. Но двое активно руководящих бизнесом собственников только караул не кричат. Они уверены, что их грабят среди бела дня. И снова возникает вопрос о точке отсчета. Если смотреть с позиции целесообразности и даже с позиций оценки работы людей, то вроде бы есть какая-то справедливость в требовании собственников, тративших свой труд, нервы, жизнь на развитие дела. Они искренне полагают его своим. Но если исходить из основополагающих норм экономических законов, то владение паями дает равные права. И ничего здесь не поделаешь. Надо было договариваться. Толерантность проявить. А не превращать фирму в коммунальную квартиру.

Но для начала надо знать нормы законов, регулирующих отношения собственности и порядок управления корпоративными структурами. Недаром ведь в середине прошлого века модны были рассуждения о том, что корпоративная собственность - путь к социализму. Насчет социализма не уверен, но что это путь к толерантному обществу - точно.