Парламент принял во вторник в новой редакции Закон о церквах и приходах, возвращенный в Рийгикогу на доработку экс-президентом Леннартом Мери. За его принятие проголосовали практически вся правящая коалиция и «русские» депутаты, за исключением центристов. Фракция ЦП единодушно, за исключением отсутствовавших, высказалась против, а члены «Народного союза» предпочли не участвовать в голосовании.
Как известно, эстонский парламент проголосовал «по первому кругу» за принятие Закона о церквах и приходах еще в июне нынешнего года, однако тогдашний глава государства отказался его провозглашать, сославшись на противоречие Конституции и международным нормам. Президент Мери указал на то, что в законе содержится слишком много ограничений. По сути дела, речь шла о трех дополнительных пунктах статьи 14, запрещающих регистрацию религиозных объединений, управляемых из-за рубежа, на которые распостраняются духовно-канонические отношения, принятые за пределами Эстонии.
Принятие закона вызвало взрыв возмущения. С просьбой не провозглашать его к президенту обратились русские партии и Совет церквей. Представляющие интересы русскоговорящего населения политики сошлись во мнении, что закон был, очевидно, призван раз и навсегда «решить» проблему Эстонской Православной Церкви Московского Патриархата, то есть полностью исключить возможность ее регистрации. Митрополит Таллиннский и всея Эстонии Корнилий выступил с резким протестом против такого ограничения прав православных. Владыка направил премьер-министру Марту Лаару письмо, в котором говорилось о том, что «закон прерывает живую связь верующих с матерью-церковью и в императивном тоне от имени государства диктует верующим, каким образом они должны поддерживать связи со своим духовным центром».
Хотя, по-видимому, Закон о церквах и приходах изначально был направлен именно против ЭПЦМП, он самым прямым образом затронул интересы и других конфессий. Видимо, авторы пресловутой поправки к статье 14 забыли, что чисто эстонской религии в нашей стране не наблюдается. Практически все имеющиеся у нас церкви канонически (а порой и административно) подчиняются зарубежным центрам.
Не остались в стороне и международные организации, например, Совет Европы. Надо отдать должное Леннарту Мери — он сигналы общественного мнения уловил и предложил парламенту привести закон в соответствие с международным правом и с Основным законом ЭР.
Нельзя сказать, что повторное обсуждение возвращенного закона проходило в Рийгикогу гладко. Кое-кто из депутатов противился принятию поправок, ссылаясь на то, что если зарубежное руководство какой-либо конфессии нарушит местные законы, то могут возникнуть трудности с привлечением его к ответственности. К тому же возникло опасение, что под приходы и церкви станут маскироваться не религиозные, а коммерческие объединения. В конце концов было даже высказано мнение, что парламенту придется позже вернуться к рассмотрению этих вопросов.
Подлила масла в огонь поправка, предложенная парламентарием Воотеле Хансеном. Суть ее состоит в расширении круга субъектов реформы собственности за счет общественно-церковных организаций (благотворительных, попечительских и т.п.), подавших в свое время ходатайства о возврате незаконно отчужденного имущества. Причем на момент подачи заявлений у организаций этих не было законного права претендовать на возврат собственности.
Очевидно, у депутата был свой резон пролоббировать интересы совершенно конкретных пяти лютеранских организаций. Но многим «незаинтересованным лицам» это не понравилось. В результате обсуждение закона несколько затянулось, но в конце концов поправка была все же одобрена. Кстати, член фракции ЦП Владимир Вельман (он голосовал вчера против принятия Закона о церквах и приходах) именно этим обстоятельством объяснил свою позицию.
Итак, дискриминационные положения из текста изъяты, законодательный акт наконец приведен в «божеский» вид. Теперь – слово за президентом. Провозгласит ли он многострадальный закон? Политики утверждают, что оснований сомневаться в этом нет. Однако разрядит ли это ситуацию вокруг до сих пор не зарегистрированной (вот уж восьмой год!) Эстонской Православной Церкви Московского Патриархата? Вряд ли. Ведь опальные «московиты» уже пошли на все мыслимые компромиссы со властью, но результатов не видно. Воз и поныне там – юридически такой структуры, как ЭПЦМП, в Эстонии не существует. Трудно перебороть ощущение, что непризнание крупнейшей православной церкви, реально существующей на территории страны и объединяющей тысячи прихожан, – сознательно проводимая политика нынешнего правительства. Того же мнения придерживаются представители ЭПЦМП, которые заявили «Молодежке», что нынешняя коалиция, последовательно препятствуя регистрации церкви, исходит прежде всего из политических и идеологических соображений.
