Вскрытие показало, или Партийные списки при свете дня
Чуть больше месяца назад партийные списки, согласно закону, были впервые опубликованы в Интернете. В одночасье «внутренности» политических объединений республики оказались как бы просвеченными рентгеном гласности. В результате многие присущие партиям «болячки» стали достоянием широкой общественности. Не обошлось без скандалов.
Для начала – немного статистики: по данным Коммерческого регистра, в Эстонии зарегистрировано 19 партий, насчитывающих в общей сложности до 35 тысяч членов. В 1999 году право голоса на выборах в местные самоуправления имели 1062028 жителей республики, то есть на каждую сотню избирателей приходится более трех партийцев.
Впрочем, как выяснилось, в списках почти всех партий присутствуют лица, для которых известие об их партийной принадлежности стало, мягко говоря, неожиданностью. Никаких заявлений о вступлении в данную конкретную партию эти лица никогда не писали и партийных взносов, тем более, не платили. По самым скромным подсчетам, таких «подложных» партийцев набирается больше тысячи.
Вот один из самых колоритных примеров: более полусотни педагогов из Пярнуского уезда нежданно-негаданно обнаружили свои имена в списке Демократической партии Эстонии. Председатель ДПЭ Яан Лаас вынужден был признать, что некоторые заявления о вступлении в партию при ближайшем рассмотрении оказались поддельными. Партийный лидер предположил, что какой-то особо рьяный активист подал заявления от имени своих знакомых, не поставив их об этом в известность.
«Отличилась» и Русская партия Единства – многие из числящихся в ее рядах граждан, преимущественно эстонской национальности, опротестовали свое членство. Так, велико было удивление генерального секретаря «Исамаалийта» Лехо Карьюса, чью фамилию дотошные газетчики извлекли на свет божий из недр списка РПЕ. В списке руководимой Сергеем Ивановым РБПЭ тоже обнаружился некий полицейский, которому закон вообще запрещает быть членом какой-либо партии. Позже выяснилось, что стража правопорядка «подставила» таким образом собственная жена.
При сличении представленных партиями данных всплыло немало имен, одновременно фигурирующих в нескольких политических объединениях, что, кстати, противоречит эстонскому законодательству. В списке ДПЭ таких «многостаночников» наскреблось аж 335 человек, а в составе партии «Новая Эстония» — 308 человек. В двух, в трех и даже в четырех партиях одновременно состоят также 147 членов Центристской партии, 139 членов Народного союза, 129 членов Народной партии умеренных и 78 членов «Исамаалийта».
Несколько образованных в результате слияния партий автоматически внесли всех членов «партий-прародительниц» в свои партийные списки, не считаясь при этом с мнением самих партийцев. Заметим, что закон этого не запрещает, хотя многие члены давно уже не существующих партий даже не подозревали о том, что их фамилии красуются в списках вновь созданных политических объединений.
Похоже, многие партии, одержимые стремлением во что бы то ни стало нарастить списочный состав, вполне осознанно не предпринимали никаких усилий для того, чтобы привести в порядок свои списки. Ведь не исключено, что после основательной «чистки рядов» некоторые из них (например, РПЕ, ДПЭ или Партия независимости Эстонии) вынуждены будут прекратить существование. По причине весьма прозаичной: количество членов упадет ниже положенного по закону минимума – тысячи человек.
Справедливости ради стоит отметить, что предание партийных списков гласности не только вскрыло многочисленные нарушения, но и дало возможность провести сравнительный анализ «личных составов» партий. Правда, главным образом по возрастному признаку.
Например, окончательно разрушился миф о том, что Центристская партия – это партия пенсионеров. Наоборот, разные возрастные группы представлены в ЦП очень равномерно, а средний возраст центристов (47 лет) весьма близок к среднему возрасту членов эстонских партий в целом (46 лет).
Средний возраст членов Народного союза на десять лет больше – 57 лет. Почти половина членов этой партии (44,9 процента) принадлежит к возрастной группе от пятидесяти до семидесяти лет. Молодых людей до тридцати лет членство в НС, как правило, не прельщает.
Схожим составом отличается Социал-демократическая партия труда. Средний возраст членов СДПТ достиг шестидесяти лет, а более чем трети партийцев и вовсе перевалил за семьдесят. Кстати, членом СДПТ является легендарная революционерка Ольга Лауристин, которой в конце апреля исполнится 99 лет.
Республиканская партия и партия Рес Публика схожи не только названиями: больше половины членов обеих партий – молодые люди моложе тридцати лет. Так называемые «русские» партии тоже довольно близки по возрастному составу. Средний возраст РБПЭ и ОНПЭ практически идентичен – 44 года (как и у «Исамаалийта»), чуть большей возрастной зрелостью отличается РПЭ – 48 лет, немногим моложе средний возраст партии «Единство Эстонии» – 38 лет (такой же показатель у реформистов).
Как видим, в ряде случаев возрастные структуры различных партий практически совпадают, что может свидетельствовать о схожести электоратов. Весьма вероятно, что это обстоятельство скажется на результатах грядущих выборов и в результате некоторые из политобъединений могут неожиданно для себя остаться за бортом местных законодательных собраний, не преодолев пятипроцентной квоты. Впрочем, поживем – увидим, тем более, что ждать осталось не так уж и долго.
